- Знаешь, Соледаго, - Марк снова гулко закашлялся,
сплюнул на дорогу. - Я вырос в крепости Око гор.
Ты наверное о ней слышал. Там у нас и священники, и служба в
церкви каждый день - а десять шагов пройдешь - и Кадакар.
- Ну и что? Непроходимый горный хребет, камнепады,
единственный перевал, если судить по книгам...
- Ты по книгам судишь, а я там вырос. Да хоть Герта
спроси - он у моего отца в свое время в оруженосцах
бегал.
- И о чем же я его должен спросить?
- Почему в Кадакарские горы не ходят. Кто ходит -
может живым не вернуться. А кто вернулся - расскажет и про
демонов, и про чуд невиданных, и про такое, чему у людей
названия не сыщешь. Так что не слишком доверяй книгам... да и
своим глазам тоже.
- А ты во что веришь?
Марк задумался.
- В холодное железо, - ответил он. - И в то,
что сердце подскажет.
Рыцарь отворил калитку, прошел за ограду дома, в
котором остановился. Потом обернулся и посмотрел на
Соледаго.
- А сердце мне подсказывает, что нахлебаемся мы тут
еще по уши, - заключил он. - Что там, кстати, твой пленный,
заговорил?
- Заговорил. И я бы хотел, чтобы ты его
послушал.
Пленного разбойника держали в полупустом амбаре -
там, где должно бы храниться зерно. Зерно разбойники вымели
подчистую еще в начале осени, и теперь на остатках утоптанной
соломы сидел остролицый парень с льняными волосами до
плеч, в подранной саржевой куртке и кожаных штанах.
Ноги его были босы, а руки - не связаны. Зачем
веревки, когда у порога лежат два здоровенных урсино, лениво
поглядывая на доверенного им человека. Такому псу достаточно
прыгнуть с маху на плечи, чтобы переломить беглецу
хребет.
- Это ты тут кричал, что благородных кровей? -
хмуро спросил Марк, притворяя дверь амбарчика. Хмыкнул, обвел
смазливого разбойника тяжелым взглядом. - Ну да... сразу
видно... Благородный, стало быть, сэн. Кланяюсь,
кланяюсь.
Парень сник и прижался плечами к бревенчатой стене.
На правой скуле у него багровела ссадина, уродовавшая лицо.
- И чего ты не повесил эту шваль с остальными
вместе, Соледаго?
- Он говорит и много, - пожал плечами Мэлвир, даже
не стараясь скрыть неприязнь в голосе. - Довольно занятные
вещи рассказывает.
Марк сложил руки на груди и застыл статуей, ожидая
пояснений.