Купец первой гильдии - страница 36

-Что-то ты там такое сказал о бездомных?! А ну-ка повтори!- выходя вперёд и двигаясь прямо на Петьку задал ему свой уточняющий вопрос Федька.                                                                                                                                    Петька только покосился глазами в сторону незнакомого ему долговязого рыжего паренька и таким же недружелюбным тоном, каким и было задан вопрос отвечал:                                                                                                                     -Твоё какое дело?! Что сказал, то сказал. Специально для тебя повторять не стану.                                                            -А-ааа рожа твою индюшачья,- не выдержал и начал оскорблять Петьку Федя,- значит боишься повторить да? А то бы я тебя в миг бы заставил взять свои слова обратно.                                                                                                              -Пффф, бал, бал, бал - пренебрежительно, как индюк фыркнул Петька на эту угрозу,- это ты что ли морда рыжая, меня собираешься что-то заставить сделать? Так вот знай, не тебя, не твоих угроз я не боюсь,- и только сейчас, смерив оценочным взглядом своего предполагаемого противника, Петька заметил, что тот был босиком и одет был в какие-то рваные обноски, явно с чужого плеча.                                                                                                                          Он сразу догадался, что перед ним один из тех самых бездомных беспризорников, которые в то время Петербурге было не мало. Со всех уголков страны эти осиротевшие и даже ещё при живых родителях горемыки, устремлялись в столицу империи - Петербург.  В простой надежде что их судьба в этом городе, будет к ним значительно более снисходительной, чем у них на малой родине.                                                                                                                                      Оценив Федьку взглядом, Петька сразу же сообразил, что того оскорбили именно слова о бездомных. И понял это Петька только сейчас, когда имел достаточно времени изучить своего противника, а не тогда, когда тот прямо в  своём вопросе  указал на это. И желая побольнее уязвит этого немытого замухрышку и спровоцировать его, Петька сказал:       -Так вот знай бездомная и безродная рыжая крыса, ничего я тебя повторять не стану, а скажу тебе только, что бы ты убирался поскорее отсюда, пока... - но договорить своей угрозы Петьки не удалось.                                                   Внезапно к нему в плотную подскочил Федька и со всего размаху треснул его ладонью по голове, отвесив таким образом Петьке громкую оплеуху. На несколько мгновений воцарилось полная тишина среди всех присутствующих, только слышно было, как в этом наэлектризованном  пространстве, между двумя группами ребят, продолжали ещё звенеть отголоски этого шлепка. Возможно конфликт этот между ребятами и не дошел бы до открытого рукоприкладства, если бы Петька в своих выражениях был бы более аккуратным и более тщательно подбирал бы слова. Но случилось то, что случилась. В запале и горячке, тот не выбирая выражений обозвал Петьку даже не просто бездомным (что было уже не совсем правдой, так как Петька нашёл себе временный, а может быть и постоянный приют в "проклятом доме"), а КРЫСОЙ! Что учитывая недавние события из Федькиной жизни, было для него самым страшным оскорблением. Эти гнусные твари, как теперь не иначе называл их Федька, обгрызли ему уши, практически полностью съев его ушные раковины и после этого стали его главными врагами на всю жизнь.                                                                  Воспитанный улицей, Федька, мог стерпеть и оставить безнаказанным многие оскорбления в свой адрес ( их ему приходилось за день выслушивать не мало, от самых разных людей), но сравнение его с крысой, этим скользким и подлым животным, лишившего его ушей, Федька уж точно простить никак не мог. Ну просто не мог он пропустить мимо своих искалеченных ушей такое оскорбление в свой адрес. Но даже после этого сумел сдержать себя в руках и не полез на своего обидчика сразу с кулаками, а просто решил отвесить тому оплеуху, в надежде что тот образуется и замолчит.   Но эта Федькина надежда не оправдалась. Когда Петька пришел в себя от охватившего его шока, он озверело бросился на Федьку с кулаками и тот ответил ему тем же. В завязавшуюся потасовку ввязался и Володька у которого уже давно чесались руки, проучить нахального Петьку.                                                                                                                  Что странно, но те ребята которые пришли с Петькой, не пожелали вступиться за него и спокойно ожидали в сторонке чем же закончиться эта потасовка. Единственной из всех присутствующих, кто попытался остановить драку и прекратить это безобразие оказалась Даша. Но ребята уже вошли в азарт и были на столько озлоблены друг на друга, что не пожелали останавливаться и все втроем сцепившись в клубок, катались по пыльному и грязному переулочку, добросовестно, не ленясь и не сачкуя, лупя и мутузя друг друга руками и ногами. А Светка с остервенелым видом, бегала вокруг и подначивала:                                                                                                                                                     -Поддай, поддай им Петя! Бей социалистов! Бей эту дрянь рваную! Не жалей их,- и все норовила пнуть кого-нибудь из них ( разумеется выбирая из Федьки и Володьки) ногой то по спине, то по голове, то ещё куда-нибудь, куда придётся. В основном конечно доставалось от неё Федьке. То ли так само получалось, то ли она нарочно жалела Володьку и все больше прохаживалась по Федькиной спине и голове - так и осталось загадкой. Но случилось так, что Федька в этой свалке, вдруг как-то изловчившись, опять же, то ли нарочно, то ли случайно, схватил Свету за её длинные прекрасные волосы которые ниспадали над дерущимися. Светка, конечно сумела вырваться из цепких Федькиных рук, но часть её чудесных локонов остались намертво зажатыми в Федькином кулаке. Итогом всего этого стала конечно ещё пущая, со стороны Светки злоба, многократно усиленная теперь ещё и болью. И она с новой силой принялась колотить ребят по чём ни попадя. Но это уже никак могло повлиять на исход "битвы" между ребятами. Конечно же надолго Петьки не хватило. Его противники наседали на него с двух сторон и силы конечно были не равны. Помощь Светки в этом смысле хоть и была существенной по сравнению с той "помощью" его  товарищей, которые просто решили отойти в сторону и оттуда преспокойненько и в относительной безопасности наблюдать за тем, чем же все это закончиться. Но её явно было не достаточно в этой яростной схватке с двумя противниками сразу.                                                                             Вскоре Володька с Федькой стали его одолевать и Петька решил, что единственно правильным решением в этом случае будет просто, как говориться "дать деру". Дождавшись, когда оба его противника, потеряли бдительность, он одной рукой оттолкнул от себя Володьку, который в этот момент оказался к нему ближе всего и проскочив мимо растерявшегося Федька, дав тому напоследок хорошего пинка, задал стрекача.                                                               Ребята, не стали его преследовать, посчитав, что они достаточно, надавали Петьке тумаков, хорошенько его отдубасив, поэтому остались на месте, так сказать подсчитывать свои потери после драки: разбитые носы, губы, синяки и ссадины, а так же порванную в свалке одежду.                                                                                                                         Петька же добежав до конца переулочка и поняв, что его никто его не собирается преследовать остановился, развернулся, утёр разбитый в кровь нос разорванным рукавом рубахи и сжав огромный весь в ссадинах кулак, который ещё недавно безжалостно хаживал по бокам и спинам Федьки и Володьки, поднял его над головой и погрозил им в сторону ребят со словами:                                                                                                                                               -Уууу-у босяки дефективные! Ещё встретимся в узком переулочке! Берегитесь холерные, все кости вам пересчитаю. Я вам ещё припомню, запомните меня на всю жизнь!                                                                                                   После чего он развернулся и больше уже не говоря ни слова и не ничего не опасаясь, спокойным шагом и с видом сохраненного собственного достоинства скрылся за углом. Ребята и на этот раз ничего ему не ответили, только Федька, слегка шепелявя из-за разбитой в драке губы, проговорил:                                                                                              -Ага, поганец ты "великосветский", жду не дождусь очередной встречи, я тебя научу иным "хорошим" манерам, уж будь спокоен.                                                                                                                                                                      Светка же, сама чуть ли не на прямую участвуя в этой драке, презрительно скривила губи, отвернулась от всех и пошла в сторону ретировавшегося Петьки. На ходу она повернувшись и в пол оборота, через правое плечо, бросила напоследок одну из своих ядовитых фразочек:                                                                                                                                   -Фу! Трусы дворовые! Двое на одного - это по социалистически!                                                                              Ребята из Петькиной компании, до этого тихонечко стоявшие в стороне, смиренно засеменили вслед за ней гуськом, как утята за уткой. Обозленный Федька хотел что-то крикнуть ей вдогонку, но Володька вовремя схватил его за руку и таким образом остановил:                                                                                                                                                         -Не надо Федя. Ну что с неё взять,- сказал он, на что Федька резонно возразил:                                                                -Что взять, что взять?- и уже громче так, что бы его услышала Светка.                                                                            - А хотя бы с паршивой овцы, хоть шерсти клок!- без задних мыслей и скорее всего так к слову крикнул он Светке вдогонку и наконец-то разжал свой правый кулак, неожиданно демонстрируя ребятам его содержимое, как боевой трофей, сам ещё толком не понимая что там такое.                                                                                                         Ну а там, оказался клок Светкиных белокурых волос. Светка же молча продолжила свои путь, стараясь не обращать никакого внимания на то, что крикнули ей вслед. Но делала она это уже под общий смех ребят, смысл которого так и не поняла, так как не видела что было зажато в Федькином кулаке. От смеха этого не удержалась и Дашка, весело смеясь вместе с ребятами, над столь удачной и совершенно непреднамеренной шутке.                                                           После того как Светкина компания наконец-то скрылась из глаз, ребята принялись приводить себя в порядок, насколько это было возможным и Даша всячески им в этом помогала. Приведя одежду в относительный порядок, тщательно почистив её и придав ей более или мнение божеский вид, ребята принялись за свои физиономии, которые все были в ссадинах и кровоподтеках.                                                                                                                                      Больше всего по этому поводу переживал Володька, ведь ему, дома предстояло держать ответ перед родителями где это и с кем он подрался, умудрившись так испоганить свое лицо. И если порванную и грязную одежду можно было хоть как-то скрыть, то синяки и царапины, на лице и на руках скрыть было весьма проблематично.                                              Найдя в ближайшей подворотне колодец ( Федька как знаток всех здешних мест, уверенно провёл туда ребят) умывшись и ещё раз основательно подчистившись ребята стали держали совет, на котором было решено: во-первых объявить бойкот по всем фронтам Петьке и Светке, а во-вторых отправиться всем троим в центр города на набережную с официальной причиной - празднование своей сегодняшней победы, а не официальной (для Володьки) - оттянуть как можно подольше ту минуту, когда придётся возвращаться домой и объясняться с родителями.                                      Имея в наличии столь огромную сумму денег ( прошлый раз гуляя с Федькой, Володька едва ли растратил пять рублей из пятидесяти, данных ему отцом из его воскресного выторга на рынке) и поэтому сейчас горел желанием продолжил свой "кутёж" переведя его на более высокий уровень. Тем более, компанию им с Федькой сегодня решила составить ни кто-нибудь а Даша. Поэтому, перво-наперво Володька решил удивить её, а за одно и себя самого с Федькой, новым ещё малоизвестным, а потому редким развлечением, название которого в то время звучала громко и завораживающи - CINEMATOGRAPH!             Когда Володька предложил ребятам посетить в первую очередь эту диковинку под названием кинематограф, то Дашка и Федька почти что в один голос выразили своё полное согласие. И они, уже все в втроем, с явным нетерпением поскорее самолично побывать но этом, доселе неведомом им зрелище, поспешили к конке, которой на этот раз им пришлось ожидать довольно долго, так что Володька даже предложил прокатиться до дома в котором крутили картины кинематографа на извозчике. И ребята уже было согласились с ним, не смотря на дороговизну такой поездки, как вдруг из-за поворота, звеня и поскрипывая специфическим металлическим скрежетом колесных пар вагона об рельсы, появилась долгожданная конка. И уже минут через двадцать-двадцать пять ребята были на набережной, а ещё через полчаса, будучи счастливыми обладателями билетов, на очередной сеанс, очередной кинокартины, они прошли в зал и заняли в нем соответствующие их  билетам места.                                                                                                    Вышли они оттуда примерно через час, с чувствами, переполнявшими их, а так же с кучей новых невыразимых и непередаваемых впечатлений.                                                                                                                                      Ну что там и говорить, этих впечатлений им хватило не только на весь оставшийся вечер, который он провели на Фонтанке и Невском проспекте, слоняясь между многочисленными лавками от одной к другой, поедая в немыслимых количествах разные сладости и запивая их лимонадом и газировкой, но и оставили некоторый след в их сознании на всю оставшуюся жизнь. Они настолько позабыли все на свете за своим обсуждением той картины, которую им показали в кинематографе, что совершенно потеряли чувство времени, забыв о нем, а оно тем не менее летело для них с невероятной скоростью.