Но Любовь Константиновна жестко спустила внучку с небес на землю, сообщив, что ждет ее домашнее обучение, мол, нечего тратить время на пьянство и развратные вечеринки, знает она эту европейскую молодежь! А дома есть герр Вагнер, материалист, готовый обучать приемную внучку денно и нощно и не обращать внимания на ее странности. И Зоя осталась учиться дома.
А Тая оказалась более строптивой, и пусть учеба ее не заботила, на университете она настаивала рьяно. Ей хотелось убежать из жизни, наполненной ограничениями и странностями. Любовь Константиновна запирала Таю дома, не разговаривала с ней и обещала лишить наследства, но в итоге сдалась. Только университет выбрала неподалеку от Бангкока – Ватнамток. Тая упиралась, но сообразила, что уступкой лучше воспользоваться, и свинтила в Таиланд. Откуда вернулась под руку с Адди, объявив, что они собираются пожениться и жить в Исландии. На ферме. В окружении кучи детишек.
Бабушка дала кислое благословение, хотя новости ее не вдохновили, а Адди и вовсе не понравился. Она упорно звала его ignobilis, что с латыни переводится как «незнатный, неважный». Любовь Константиновна без стеснения пользовалась тем, что Адди плохо знает латынь, что огромный минус в глазах любого виатора старшего поколения, они без латыни жить не могут. Зоя не сомневалась: узнай бабушка, что ныне к латыни обращаются лишь в случае специальной терминологии, ее бы удар хватил.
Исходя из вышеперечисленного, отношения Таи с бабушкой были… натянутыми.
— Ты в деле? — спросила Зоя прямо, устав наблюдать за мучениями несчастного авокадо. К этому моменту Тая успела превратить его в кашу.
— Конечно, я в деле, что за вопрос?!
— Мало ли. У тебя свадьба на носу.
— Теперь у меня на носу возобновление старой вражды с фон Регенсбергами. И мой нос, знаешь ли, чует неприятности. А свадьба… Адди все организует. Объясню ему ситуацию без подробностей… он справится. Напишу прямо сейчас, чтобы возвращался в Рейкьявик без меня, — Тая достала телефон и начала печатать.
— Спасибо, — сказала Зоя.
— Пока не за что.
— Знаю. Но еще я знаю, что это непростое решение.
Тая отложила телефон и пожала плечами:
— Семья всегда на первом месте. К тому же, не одна я приношу жертву на бабушкин кровавый алтарь. Ты тоже кое-чего лишишься, ведь наш крестовый поход вряд ли можно назвать законным.