– Расскажи.
– Нам информацию о маньяке любезно слили в Москве представители службы Фээсбэ. А они как об этом узнали?
– Местное Фээсбэ подсуетилось, – дошло до Игоря.
– Вот именно. А благодарить за это надо вашего мэра. Надеюсь, тебе не надо объяснять, кого маньяк позавчера убил?
– Да-а-а… с Семеновой этот урод погорячился. Подружку сына мэра трогать не стоило. – Лейтенант опять взялся за бутылку и вновь наполнил стопки. – Теперь здесь все завертится.
Валентин очень надеялся, что его лицо сохранило прежнюю невозмутимость. Со стороны лейтенанта это был прокол. Да еще какой! Подслушанный стажером разговор между генералом и Борейко давал все основания считать, что о статусе убитой стало известно лишь сегодня, да и то не всем. Генерал спустил эту информацию своему зятю, а тот ни с кем ею поделиться не успел. Сразу выделил экстрасенсам лейтенанта, и они укатили. Значит, либо он об этом раньше знал… но если знал, то почему с коллегами не поделился? Следовательно, есть что скрывать, и не исключен вариант, что он каким-то боком причастен к этому убийству. Был, правда, еще один вариант: получил эту информацию, пока они с Дашкой душ принимали, к сожалению, каждый в своем номере.
– Слушай, а мне к вам в Москву никак нельзя перебраться?
– Да перебирайся, – пожал плечами юноша, – какие проблемы-то? Финансами ты вроде не обижен.
– Да дядя за глотку держит, – сморщился лейтенант. – Пока, говорит, тут свои грехи не замолишь, из Рамодановска ни ногой. А здесь талантливому человеку развернуться негде. Все кормушки уже заняты.
– Можно подумать, в Москве они не заняты. А что за грехи-то у тебя?
– Да влез по молодости куда не надо. Вроде ничего серьезного. Я сильно был не при делах, но… короче, дядька отмазал. В учебку ментовскую засунул. Уже столько лет прошло, до лейтенанта дослужился, а все здесь парюсь.
– С тобой все ясно, – усмехнулся Валентин.
– Ну да… я тут вот чего думаю-то. Если из Москвы, от какой-нибудь солидной организации, на меня запрос придет, дядька ведь даже и не пикнет.
– Это к Дарье Николаевне, – сразу стал отнекиваться юноша. – Она в Москве большой вес имеет. Мои связи с ее связями рядом не стоят.
– Заметано. А уж я здесь для вас расстараюсь. Если чего надо – говори, не стесняйся.
– Ну нам с Дарьей Николаевной много чего надо, только вот я одного не пойму: на что ты рассчитываешь? Просишь о серьезной протекции, а взамен расплывчатое «я для вас сделаю все». Нельзя ли конкретнее?