Я приготовился к бою, но решил отдать первый ход оппоненту. Вот
кулак полетел мне в плечо...
Легко уклонившись от медленного удара, я шагнул назад.
Промахнувшись, задира сделал пару нелепых шагов, сохраняя
равновесие, и разъяренно зашипел. А потом — махнул в мою сторону
ребром ладони, будто рассекая воздух. От его руки по воздуху прошла
едва видимая волна, которая невесомо толкнула меня в грудь.
Я сжал зубы: спрятанный под дорогой рубашкой защитный амулет
раскалился и обжигал кожу. А вот это было неожиданно: такой фокус
Рифон прежде не показывал.
Второго такого удара я ждать не стал: подскочил и пробил ему в
нос. Ощущение, будто по прикрытому тонкой тряпкой бетону ударил, но
пацан запрокинул голову и упал.
— Тебе конец, Кабал! — зажимая окровавленный нос, прогундел
Рифон. Но я верить в это не спешил: они и так меня избегали, а
теперь вовсе на глаза попадаться не станут. Да и подпевалы не
вмешивались, то ли боясь попасть под удар своего главаря, то ли
меня опасаясь. И хорошо — против троих пришлось бы кинжал
доставать, или жезл. Но хотелось бы обойтись без последнего: если
он на укрепленном манекене черные пятна оставляет, то после
выстрела в человека наверняка одним пятном не обойдется. Да и в
лекции о правилах безопасности на полигоне, когда лектор
перечислял, какими повреждениями может грозить направленный на
товарища жезл, ожоги не фигурировали, а вот оторванные конечностях
звучали.
— В общем, десять серебряных с вас. Из них пять — конкретно
твои.
Пацан поднялся и пошел на выход из переулка. А когда
предусмотрительно отошел подальше, выкрикнул:
— Шиш тебе, а не деньги! Мы тебя уроем!
— Давай-давай. В следующий раз я не постесняюсь использовать
жезл молнии.
Засранцы выперлись из переулка. Паренек, за которого я
вступился, завозился на земле: медленно перевернулся на живот и
уперся в пол дрожащими руками.
— Ну как, жив? — спросил я, протянув руку. Сам-то он встать вряд
ли сможет, на вид ему совсем плохо.
Встал, ухватившись за руку. Потом — оперся на стену и, тяжело
ступая, пошагал по переулку. Ну и ладно: пожалуй, тоже пойду.
Я обогнал бедолагу и пошагал к Гильдии, но так просто отпускать
своего спасителя пацан не стал и догнал, когда я шагал по
улочке
— Спасибо, — поблагодарил меня непрерывно оглядывающийся пацан.
Боится, что увидит своих приятелей? Ну да, теперь Рифон его точно в
покое не оставит, как свидетеля своего унижения.