Дальше наш разговор проходил, словно в тумане. Он задавал вопросы, я отвечал. Причем каждый мой ответ приносил такое наслаждение, что мне не хотелось останавливаться. Не знаю, как на человека воздействуют наркотики, но после каждой своей фразы я ощущал новый прилив блаженства…
Тем ужаснее стала боль после его слов:
– Какой дар был вами получен?
– Не знаю. – Я действительно не мог ответить на вопрос и едва не взвыл от досады.
– Постарайтесь вспомнить! – усилил он давление. – Это очень важно для меня.
– Как можно вспомнить то, что не знаешь? – Мне вдруг захотелось плакать от обиды.
– Ты знаешь, напряги свою память!!! – Профессор разом перестал быть приятным собеседником.
Внутри меня начал разгораться огонь ярости. Захотелось кинуться на того, кто являлся источником все возрастающей боли, но не успел. В глазах потемнело и…
Снова любовался разноцветными лепестками, восхищаясь их красотой, радовался, как ребенок, когда мне удавалось одним взглядом остановить самые прекрасные из хрустальных цветов. Хотелось дотронуться, ощутить каждую прожилку на этом произведении искусства. Словно подчиняясь моему желанию, один из цветков начал приближаться. С расстояния вытянутой руки он казался еще краше, но во мне вдруг начала расти тревога. Пытаясь определить причину, я напряг зрение и увидел, что один из лепестков имел пару трещин, отчего был мутнее остальных. Именно он мне и жаловался. Или это показалось? Легкое прикосновение ладони – и трещины начали зарастать, хрупкая структура возвращала присущие ей краски, восстанавливалась гармония красоты.
«Неужели это моих рук дело?!»
Меня наполнила несказанная радость, которая заставила проснуться.
«Так, потолок белый, стены оливковые. Меня опять куда-то перетащили. Зачем? Чего они добиваются? Что от меня хотел Алексей Степанович? Почему он вдруг из «доброго волшебника» превратился в монстра, на которого я едва не набросился? Или дело не в нем?»
На этот раз комната была с окнами. За стеклом виднелось голубое небо, через приоткрытую створку доносился шум машин, звон трамваев. Похоже, меня все-таки перевезли в столицу. Тяжелое сопение мегаполиса трудно спутать с размеренным дыханием малых городов или тихими вздохами глубинок. «Браслеты» с меня сняли.
«Сколько же дней прошло? Меня на работе небось с собаками ищут! Надо хоть сообщить».