Меня всегда удивляло то, как с таким влиянием и деньгами Ловкач оставался довольно адекватным человеком, хотя я, возможно, его знаю недостаточно.
- Прости, Генника, - произнес остряк. - Глупая шутка.
Я повернулась обратно к Ловкачу и выжидающе посмотрела на него. Он, видимо, остался удовлетворен извинениями, поэтому обернулся ко мне и коротко кивнул.
- Спасибо, - прошептала я, пряча глаза, и поторопилась уйти.
Всю дорогу до лестницы чувствовала его взгляд на своей спине.
Мы вышли на улицу и сели в машину. Благо брат хотя бы не пил, а то у меня не было прав и опыта вождения.
Мельком глянула на панель и увидела, что бензин почти на нуле. Вздохнула и стала ждать, когда Жора заедет на заправку и попросит денег, манипулируя моей любовью к нему.
Долгое время мы ехали молча, пока он не повернулся ко мне и не произнес.
- Женя, прости, но ты меня выставляешь в дурном свете, когда командуешь вот так при всех. Да и еще при Ловкаче. Можешь так не делать?
Я вспыхнула, ощутив одновременно ярость, усталость и обиду.
- Выставляю в дурном свете?! - звонко выкрикнула я и брат поморщился. - Ты не представляешь, как это унизительно — всякий раз приходить за тобой, как в детский сад! Слышать, как ты на глазах стольких людей просишь деньги, чтобы отыграться! Мы с мамой работаем, пока ты играешь в карты! И вместо: «Спасибо, Женя!», «Я придурок, Женя!», слышу от тебя это!
- Иногда мне везет, и я приношу большие деньги домой, - не согласился он.
- Чтобы на следующий день их потратить на всякую чепуху! Куртку себе крутую купить, как у Вити! Татуху сделать, как у Ловкача на плече! Ты хоть однажды выплатил кредит? Или счет за квартиру? Хоть когда-то купил что-то домой поесть?!
Брат раздраженно отвернулся к боковому окну, остановившись на светофоре.
- Мы не можем даже мясо домой купить из-за тебя! - Не унималась я. - И едим с мамой пустую овсяную кашу по утрам!
- Да-да, - проворчал тот. - Плохой я брат и сын. Лечиться надо и всякое такое. Сто раз слышал.
- И хоть бы раз действительно услышал нас! - отчаянно всплеснула я руками и тоже уставилась в боковое окно, за которым проносились темные улицы города.
Глаза снова застелили слезы, но я вздохнула раз-другой и успокоилась. Плач, не плач. Все равно проблемы от этого не решатся.
Иной раз я ненавидела брата за то, что он превращал нашу жизнь в кошмар. Ненавидела за пагубное пристрастие, которое не вытащить даже клещами.