После того, как султан покинул покои Мустафы, паша не знал куда
себя деть. Страх быть лишним в семье падишаха был выше, чем желание
добиться того, о чем он неустанно желал столько лет.
Тихий стук в дверь, заставил его отвлечься. Мустафа не знал, кто
стоит за ними, у него не было желания узнать кто желает с ним
говорить, но должен был ответить:
— Можно.
Дверь открылась, и в свете свечей Мустафа увидел лицо друга.
Поднявшись, он шагнул вперед, желая как можно скорее
поприветствовать того, кто пожелал в столь поздний час проведать
его.
— Сулейман! Я буду благодарить Аллаха за то, что он послал мне тебя
именно в этот вечер!
— Ибрагим-паша тоже не рад, что тебя женят на Гюлершах-султан. Он
отправил мне письмо, и как только я получил его, матушка отправила
меня во дворец. Она сказала, что я должен тебя поддержать.
— Султан Осман говорил со мной только что. Он приказал жениться, но
я и не против. Стать частью династии – это великая честь, меня
больше волнует моя жизнь после того, как Гюлершах узнает о решении
Повелителя.
— Хоть она и госпожа, но так решил сам султан. Ей не позволено
выбирать, а значит пусть радуется, что ей выбрали тебя, а не
Абдуллах-пашу.
Мужчины рассмеялись. Мустафа пытался отвлечься от мыслей, которые
не давали ему покоя, но даже вдохновленные речи Сулеймана не могли
заставить его не думать о будущем.
Мейлишах быстрым шагом шла по
коридорам в покои Повелителя. Она желала как можно скорее
поговорить с отцом, но громкий голос матери, заставил ее
остановиться, а после и вовсе забежать за угол, чтобы послушать о
чем и с кем говорила Нурбахар-султан. Она неторопливо шла по
коридору, держа одну руку на животе, а в другой сжимала письмо,
которым она размахивала. Рядом с ней, чуть сгорбившись, торопливым
шагом шел Ахмед-ага, он что-то шептал. Евнух стал рабом
Нурбахар-султан и слушал только ее. Все приказы дочерей султана он
сначала озвучивал госпоже, а уже она решала выполнять их или же
ослушаться. Такое поведение Ахмеда-аги Мейлишах лишь раздражало.
Она мечтала, что однажды выскажет ему все то, о чем знала, но не
решала сказать, иначе это бы не понравилось Нурбахар-султан, а от
ее спокойствия зависело настроение султана.
Мейлишах понимала, что быть
любимицей отца недостаточно для того, чтобы делать все что
заблагорассудится, но в этом было ее преимущество. Выдохнув,
девушка прислушалась: