– Не могу, господин заведующий, – женщина застёгивала пуговицы
на зелёном платье, любуясь отражением в зеркале. Особенно ей в себе
нравилась улыбка, поэтому женщина без конца озаряла комнату
желтоватым блеском. – Мне нужно возвращаться к детям... Вы же
знаете, что они без меня ничего не могут. Сегодня у нас кура с
гречей, а столы ещё не накрыты.
– Печально, печально… что ж, хорошо, Галина Егоровна, – мужчина
поднялся с кожаного дивана и подошёл к «пышечке», приобнимая ту за
плечи. – Надеюсь, завтра вы снова ко мне заглянете. Ой, нет…
извините. – нахмурился он. – Давайте послезавтра. Ибо завтра к нам
должна прийти моя жена. Очередная проверка, – разводит руками.
– Хорошо…
С плохим настроением Галина Егоровна вышла из кабинета
заведующего и направилась в группу. Кое как накрыла для детей стол
и села ждать, пока они покончат с завтраком.
Ей хотелось выплеснуть свою злобу, и она уже знала, кого для
этой цели использовать.
Винченцо Кузнецова.
В последнее время она часто срывалась именно на нём. Погромче
включала детскую музыку, отводила мальчика в подсобку и колотила
руками, попутно оскорбляя последними словами. Колотила аккуратно,
так, чтобы синяков оставалось по минимуму.
После этого переживания притуплялись, и день проходил
спокойнее.
Разоблачения Галина Егоровна не боялась, так как запугала
мальчишку тем, что в случае чего нажалуется полиции о его плохом
поведении, и старшую сестру из-за этого посадят в тюрьму.
Кузнецов очень любил свою родственницу, поэтому никому о
происходящем не рассказывал. А для ещё большей подстраховки она
убедила мальчишку в том, что, если кто спросит, откуда у него
синяки, тот ответил – это дело рук Ильи Алфёрова.
Алфёровы – дворянский род, и Кузнецовы, что ни случись, ни за
что бы не стали с ними связываться. Простолюдины абсолютно
беспомощны, если дело касается аристократов. Поэтому, абсолютно
уверенная в своей безнаказанности, дождавшись, когда закончится
завтрак, Галина Егоровна поспешила воплотить своё заветное
желание.
Сегодняшнее разочарование было слишком сильно, поэтому она
готовилась и мокрого места от мальчика не оставить.
Включила музыку, выкрутив громкость на максимум, и повела
Кузнецова в подсобку.
Женщина находилась в настолько сильном предвкушении, что особо
не обратила внимания на изменения в мальчике. Не заметила того, что
он перестал трястись от страха при виде неё, того, что взгляд его
стал осмысленным и хладнокровным.