После того, как управились с погрузкой, мужики задумали провести
быстрый осмотр трупов и связать немца, для чего сначала запрыгнули
сами, а затем подали мне руки и втянули к себе в кузов.
— Этот, который в кепке, на полигоне служил. Меня вызвал, сказал
Грабин зовёт поговорить, что ждёт на улице, а на самом деле тут эти
поджидали. Я сначала Василия Гавриловича поискал, а затем к
красноармейцам присмотрелся. Эти трое из местных сельчан, а этот –
немец, но какой-то неправильный, кажется он уже долго в стране,
запах у него не такой, как у тех, которых я встречал.
Пнул тело первого засланца. — Почуял гад, что я насторожился,
пришлось стрелять первым и валить всех. Повезло, что у этого, —
показал на оглушённого, — револьвер в кармане застрял, удалось
подойти ближе и шарахнуть по башке.
— Голыми руками, этого?! — Охренел Фокин, глядя на
стокилограммового "красноармейца".
Ну да, здесь было чему удивляться, из-за его размеров, я даже не
стал пытаться перетаскивать этого кабаняру к остальным.
Признаваться, что, забирая пальто из гардероба, прихватил там
половинку кирпича из под двери, не хотелось. В нём было полтора ‐
два килограмма, и я взял его в левую руку, замаскировав фуражкой,
типа потом её надену. План был простой: сначала в тамбуре тюкнуть
по затылку первого, а потом уже выходить к засаде. Но тот, как уже
говорил, был смекалистым, из-за него был вынужден менять порядок
действий на ходу – удар кирпичом достался последнему. Поэтому,
отвечая на вопрос Фокина, смущённо потупился, стараясь незаметно
вытереть о чьё-то тело ладонь, покрытую рыжими разводами от
кирпича. — Ещё могу на швейной машинке шить и крестиком вышивать. —
На это Лобанов невразумительно буркнул, что-то похожее на "жёванный
крот", перевернул тело и накинул на запястья немца его же
брезентовый ремень, затягивая тугим двойным узлом. Проверив его
работу, вытащил из сапога пленника завёрнутый в газету широкий
кинжал без ножен, с орлом держащим в когтях свастику и двойной
молнией эсэсовских рун на рукоятке. Интересный ножик отдал Фокину,
сейчас мне было не до разглядываний нацистских символик. Кое-кто
любопытный из столовой уже подходил к гардеробу, намереваясь выйти
на улицу, да и патруль, обходящий этот участок полигона, потихоньку
двигался в нашу сторону: нам пора сваливать.