– Теперь бегом! – Хоттабыч быстрее
побежал вниз. Я сначала не понял, почему, а когда доски полыхнули
огнем, над нашими головами зажглась здоровенная люстра.
Единственное, что было неприятно, угли и искры тут же стали
сыпаться нам на головы, зато светло стало, как днем.
– Ты, факир недоделанный, – крикнул
я, догоняя, – предупреждай следующий раз. Пожарник фигов.
Мы все трое стали ускоренно
спускаться по винтовой лестнице, потому как если прогорит
конструкция наверху, на нас посыплется все это, и мало нам не
покажется. А конца спуску не было - такое впечатление, что это
проход на другую сторону земного шарика. Я все чаще стал
посматривать наверх, ожидая обвала, когда Бородур дал команду
остановиться. Посмотрев на него, увидел, что он указывает на
темнеющий проем. Наши монстрики тоже не спешили в него заходить и
мялись у входа. Хоттабыч первым подошел к границе проема и, поводив
посохом, стал принюхиваться.
– Странно, тут светлое смешано с
темным. Причем светлое очень сильное, и там я чувствую Лекса. Он
там… – Хоттабыч повернулся и посмотрел на нас. – Надо спешить, мне
это не нравится.
– Так, молодёжь, я первый, вы - по
бокам, упырей свих пускай вперед. Мало ли там ловушки, – Бородур,
прикрывшись щитом, шагнул в темноту. Хоттабыч отдал короткую
команду своим крокодилам, и мы последовали за Бородуром. Проход
имел высокий свод, я махнул глефой, стараясь определить высоту, он
так и не достал потолка. Через некоторое время под ногами стало
хлюпать, я очень надеялся, что это простая вода, конденсат, текущий
со стен. Старался себя успокаивать, но, помня последние
приключения, был уверен, что мы идем совсем не по воде. Еще Квазя
периодически останавливался и начинал лакать, да еще так громко,
что я убедился, что под ногами странная жидкость, которую очень
сильно любят монстры. А между тем мы прилично прошли, и стены
прохода стали расходиться, полнейшая тьма сменилась на сумерки.
Теперь мы уже более уверенно шли, все также сохраняя порядок, гном
пристально смотрел вперед, Хоттабыч следил за своими петами. Я
периодически поглядывал назад, мало ли. Так мы дошли до места, где
проход перешел в огромный зал, высокие потолок, темные стены, а в
центре возвышение, на котором лежала девушка в прозрачных на вид,
невесомых одеждах.
– Человечки пришли, – низкий голос
девушки пробирал до мурашек, – хорошо. Еду принесли.