– Хаюшки! Ты Роман?
– Допустим. Ты кто такой,
красивый?
– Толян, – он переложил шаурму в руку
с пакетиком пюре и протянул мне куру, – бум знакомы.
– Роман, – я ответил на рукопожатие,
– и что?
–Ты, это, всех на пороге держишь или
можно пройти?
Интерлюдия 2
Недалеко от станции метро
«Смоленская» есть переулок Сивцев Вражек, и на нем находится один
малоприметный магазинчик, торгующий поддержанными вещами. Лавка
старьевщика, барахольщик, «толчок» - названий у данного магазинчика
множество в народе. Хозяином данного магазинчика был Яков
Соломонович, жилистый старичок, никак не вписывающийся в термин
«торгаш» и совсем не похожий на киношных евреев. На звук дверного
колокольчика он уже не обращал внимания. Случайные покупатели его
мало интересовали: ну кто в наше современное время пойдет покупать
в антикварный магазин? Так, какой-нибудь простак заскочит купить
копеечную безделушку. Проку от такой покупки для Якова Соломоновича
было мало. Серьезные клиенты всегда приходили по записи и с другого
входа. Вот и в этот раз звон колокольчика не смог оторвать Якова
Соломоновича от чтения газеты.
– Шалом, Яков. Сколько лет… – голос
посетителя был низок и глух. Яков Соломонович поднял голову над
газетой, снял очки и улыбнулся:
– Хай, Баррух, не ожидал. С чем
пожаловал? – Яков Соломонович сложил газету на витрине и положил
сверху очки. Посетитель был примерно в тех же годах, что и хозяин
магазина, жилист, подтянут и резок в движениях. Эта парочка была
странным исключением из правил: оба были примерно одного возраста,
носили аккуратные бородки, и если не присматриваться, то можно было
принять их за братьев.
– Яков, имею интерес, что могу тебя
вернуть. Такая голова не должна пропадать на свалке старых вещей, –
посетитель взял в руки фарфоровую тарелку, повертел и положил на
место.
– Что имеешь сказать, Баррух? Я таки
да, получил, что хотел, спустя столько лет приходишь и наводишь
туман. Ну?
–Ты с возрастом становишься болтливой
старухой, Яков. Ша. Не хочешь возвращаться? Твое дело. Но я хотел
сказать за того юношу с его странной идеей бессмертия. Помнишь
такого, Яков? – Баррух пристально посмотрел на хозяина лавки.
– Вей, Баррух, узнаю старого плута,
про здоровье теперь не спрашивают. Времена. Ты вспомнил того
сумасшедшего юношу? Вадима? Это была дурацкая идея.