— Имран? — посмотрела вопросительно. Я кивнул на дверь:
— Иди, позову потом.
На женском лице на мгновение мелькнули настоящие эмоции, но она тут же вернула безмятежное выражение. Помнила, что целую неделю полы мыла тут. А потом, когда ранили меня, а Игнат исчез, прихватив с собой племянницу, именно Лика ездила меня выхаживать.
И без ее помощи обошёлся бы, без бульонов этих. Но оценил, что не бросила, осталась при мне. После предательства Шамиля, который был мне словно брат, а потом сдох, как крыса, я ещё больше начал ценить преданных людей.
Открыл кошелек, отсчитав пятитысячные купюры:
— Ты про мобильник новый говорила? Иди, обнови себе, — и бросил деньги на стол. Лика улыбнулась сдержанно, деньги спрятала в карман неторопливо, а потом в щеку меня чмокнула:
— Позови, как продолжить захочешь.
И ушла, виляя задницей. Отличной, кстати говоря, задницей. Но совсем не той, которую я хотел трахать без остановки.
Лика вышла, а Анвар завалился. Лицо раскрасневшееся.
— Ещё раз без стука влетишь, доделаешь то, чему помешал, — зажигая новую сигарету, сказал четко. — Чё за кипиш?
— Брат, — Анвар почти театральную паузу выдержал, — Игнат нашелся. Ребята вычислили его.
3. Глава 3.
Лиза.
Я проснулась от громкого стука в дверь моей комнаты. Желудок сжало спазмом. Токсикоз уже отступил, слава богу, но иногда вот так накатывала тошнота, и сразу страшно становилось, что он опять начнётся.
Я вздохнула поглубже, слюну сглотнула. Меня не тошнит, все хорошо. Почти убедила себя в этом и пошла открывать. Думала - Людка. Людка, это моя соседка. Всё моё воспитание противоречило тому, что кого-то можно так называть, это же не вежливо, но… Людка была просто Людкой. И стучать вот так было в её характере, поэтому я открыла без страха.
За дверью стоял полицейский.
– Иванова Лиза? — спросил страшным голосом.
Фамилию я придумала устраиваясь в кафе. Я кивнула, делая шажок назад, вглубь своей комнатушки. Мужчина без спросу прошёл за мной.
– А где вы, гражданка Иванова, были вчера ночью, между двумя и тремя часами?
Я похолодела. Меня посадят! Дался мне этот кирпич. Теперь в тюрьме буду сидеть, как настоящая преступница. И ребёнок там родится, будет потом в детдоме жить… Как хорошо, что этого не успела увидеть моя бабушка!
Воспитание данное мне было такой силы, что врать мне и в голову не пришло. И молчала я только потому, что от страха язык отнялся. Стою, смотрю на мужчину. За его спиной, зевая и потягиваясь, показалась растрепанная со сна Людка.