- Где? В пещере?
- Нет, господин хороший. Теперича
я скрозь какую-то чудную залу нёсся. Просторная, что не видать ни
потолка, ни стен. Пол ровнёхонький. Прямо из него колонны вырастают
и где-то вверху теряются. Будто в каменный лес попал. Спереди меж
колонн свет виден. Выход, значит. Я туда. По сторонам поглядываю,
нет ли демонов, а то мне и биться-то с ними нечем. Нагайка одна за
голенищем. Ну, деваться некуда, взял её и давай коня стегать. Гляжу
вперёд, и точно - дневной свет в арке. Пуще прежнего нагайкой
замахал. Выскочил наружу, огляделся, а там... Уф! – Урядник
шумно выдохнул. - Поначалу глазам своим не поверил. Пещеры нет
и в помине. Солнышко прям над головой светит, хотя дело к вечору
шло. Высоко в небе вершины гор видны, будто там парят от земли
оторванные. А под ними темнота. Что за диво, мыслю, уж не морок ли
на меня напал? Али солнце вспять повернулося, али я цельную ночь и
утро напролёт по пещере той мыкался, да в глазах опосля света
слепящего помутилось. Но по времени, чую, прошло всего ничего.
Глянул назад. За спиною величезная башня, точно пика торчит. В
стене, что ко мне повёрнута, створ большой, откуда я выскочил. В
нём и Змей Горыныч запросто поместился бы. Внутри колонны видны,
снаружи тож колонны, друг на дружку поставленные, будто храмовый
привход кто высекал. Перед ним площадка ровная без конца и края,
что пашни наши. Только гладкая, точно стекло, и ни травинки на ней.
По той площади Чет с ближниками своими убегал. Недалеко ушли. Ну,
они-то пешие, а я верхом. Нагнал вмиг. Кого конём сшиб, кого
нагайкой приласкал. А кто из них Чет, ведать не ведаю. Схватил за
шкирку того, на ком халат поцветастее, перекинул перед собой да в
обратную сторону припустил. Пока скакал, никого больше не встретил.
Всё удивлялся, куда демоны запропастились. Чуял неладное. А когда к
башне подъехал, увидел, что пещеры-то в ней и нет. Просто проход
сквозной навроде арки величезной. И башня посреди площадки стоит,
где я Чета отловил. Несколько раз прошёл её наскрозь, обогнул по
кругу, ничего не изменилось. Пропала пещера, теперича уж совсем.
Один вход и остался. Как такое может быть?
Слышу, пленник мой смеётся
хрипло. Злость меня взяла, сдёрнул его на землю, попинал малость.
«Чего ржёшь, - говорю, - рыло хунхузово?» А он мне: «Врата
закрылись. Бог запер тебя в чертоге своём небесном. Жди кары
господней, кары неизбежной». И снова смеётся, как умалишённый. До
меня вдруг доходит, что лопочет он по-своему, а я каждое слово
понимаю, хотя в калмыцком ни бум-бум. Разве только жестами
изъясняться могу, и то через пень колоду. Я ему на чистом русском:
«Какого рожна здесь творится?» Он отвечает: «Это убежище Бурхана. И
теперь не я в плену, а ты».