- Герман, ты забываешь, что у моих бывших соотечественников нет
такого замечательного оружия, как у меня, - напомнил Кусто. – Мне
почти удалось пробить это странное поле, и, если бы я выстрелил ещё
несколько раз, уверен, у меня бы получилось. А вот гравитационные
когти на них вообще никак не подействовали!
- Ладно. Там видно будет, - согласился Лежнев.
Ожидание выматывало. Герман запрещал себе мысли о том, как там
Тиана. Главное – Кусто по-прежнему чувствовал – девушка жива и не
при смерти. С остальным они справятся. Да и сама Тиана побывала уже
в стольких разных передрягах, что ещё одна уж никак не должна стать
для неё настоящей проблемой. Лежнев раз и навсегда твёрдо сказал
себе и Кусто, что она справится, что у неё всё будет хорошо.
Главное, самим не облажаться. И на этом обсуждение судьбы девушки
по обоюдному решению решили прекратить. Только тревога всё равно
нет-нет, да проникала в мысли, как её ни гони. Особенно в
гиперпространстве, когда делать особенно нечего. Герман активно
лечил Гаврюшу, в основном, путём скармливания малышу запаса всяких
полезных минералов. Раз за разом перебирал всё своё многочисленное
вооружение, продумывая, как и что использовать в случае, если
придётся отправиться на планетоид в одиночку. Дурацкое занятие –
они с Кусто понятия не имеют, как выглядят противники и с чем
вообще придётся столкнуться. Вдруг там какой-нибудь аналог тех
бестелесных тварей, от которых они еле унесли ноги в той аномальной
туманности? Как бороться с этим Герман до сих пор понятия не имел.
Однако расслабиться и просто ждать, когда ожидание закончится, было
выше его сил, так что парень занимал время, как мог - изматывал
себя упражнениями, тренировался в медицинской капсуле – они
умыкнули ещё одну у киннаров. Ту, что предназначена для
десантников, с дополнительными программами обучения. Но всё равно
свободного времени оставалось слишком много, и пережить его было
тяжеловато.
Эти пять дней пути тянулись, казалось, бесконечно. Когда они
подошли к концу, Герман уже готов был на стенку лезть – даже почти
перестал общаться с Кусто, чтобы не сорваться на приятеля. Слишком
раздражён был, тем более, Кусто вновь начал рассуждать про Империум
человечества и про то, как бы правильно было бы устроить что-то
подобное, когда вокруг враги. Герман прекрасно понимал, что тихоход
просто пытается занять чем-нибудь мысли – у него-то и вовсе нет
возможности отвлечься иным способом, но всё равно жутко
раздражался.