– Говоришь отвратителен тебе? – прорычал Дрэйк и с силой схватил за запястья, притягивая к себе, как безвольную куклу. – Говоришь отвратителен как мужчина? – вкрадчиво прошипел он каждое слово, сверля меня огненным от гнева взглядом, оставляя на мне обжигающие следы. – Не ляжешь со мной в постель, грязная шлюха! – казалось, куда уже больше его жалящего яда, но нет. Дрэйк продолжал и продолжал гневно шипеть свои слова. – Сейчас проверим, так ли ты отличаешься от всех этих дешёвок, как говоришь, или же такая же продажная тварь!
Мужчина сильнее стиснул пальцы на запястье. И если с каждым словом он только склонялся ближе к моему лицу, уменьшая расстояние между нами, то сейчас Дрэйк выпрямился, становясь настоящей нависающей глыбой опасного льда, готового вот-вот обрушиться на меня своей массивностью, раздавливая, как пушинку.
– Что вы делаете? – вскликнула я, когда мужчина потащил меня за собой. Если бы я не сделала вовремя шаг, то боюсь, мой плечевой сустав вышел бы из строя в ту же секунду. Я не понимала намерений Дрэйка, но ковыляла за ним, пытаясь успеть. Не сказать, что мужчина делал огромные шаги, скорее это для меня они казались просто гигантскими. И шагала я за своим палачом прямо в пропасть.
Я не знала его намерений, но ярость вкупе с приближением к кровати, не сулили мне ничего хорошего. Упершись ногами в пол, я попыталась сопротивляться мужчине, но сделала только хуже.
– Да ладно, что ты ломаешься, как строптивая девка? Поверь, тебе понравятся, ты еще умолять будешь меня об этом, – и снова это шипение, проникающее под кожу, словно яд. Яд, убивающий изнутри все живое, дорогое и светлое во мне. – Так уж и быть, я буду с тобой нежен, крошка. – Выпустив запястье, Дрэйк схватил меня за подбородок, сильно стискивая пальцы. Мне казалось, я еще никогда не испытывала такой боли, как сейчас, а уж мне было с чем сравнить.
– Уберите руки! – Я с силой оттолкнула мужчину от себя и намеревалась побежать к двери, не обращая внимание на боль и уязвленность перед этим человеком. Только убежать далеко не удалось. Сильная боль окрасила затылок.
Дрэйк с таким остервенением схватил за волосы и дернул на себя, – как только не снял с меня скальп? – что слезы невольно брызнули из глаз и я закричала, только мой крик оказался похожий на писк. Такой сдавленный, вымученный. Несмотря на собственное отчаяние и боль, я не собиралась сдаваться. Только что я, хрупкая, обессиленная, избитая жизнью, могла сделать против крепкого агрессивного мужчины, ненавидящего женщин? Презирающего всех женщин на планете. Все мои попытки сравнимы лишь с трепыханием рыбы, выброшенной волной на берег.