Друзья мне сулили в чужбине крамольной
За почестью почесть, кресты на кресты…
О други, простите! – Довольно! Довольно!
А что не спросили: воротишься ль ты?
Наперстники славы – мы дев покидали,
Любимых красавиц родной стороны,
И рыцарским жаром сердца трепетали
Под медным, тяжелым убором войны.
«Прости!» – прошептал я моей ненаглядной
У ног ее брякнул предбитвенный меч; —
Смутилась – и лепет волшебно – нескладный
Сменил ее тихую, плавную речь.
Не общим желаньем она пламенела, —
Нет, заревом чувства ланиты зажглись;
С последним лобзаньем в устах ее млело
Одно только слово, одно: «возвратись!»
Чу! грянули трубы; колонны столпились;
Радушно – покорны священному звуку,
Торжественно, дружно главы обнажились;
Ружье на молитву, душа к божеству!
В глазах просияла, протеплилась вера,
Небесною влагой намокли глаза:
По длинным, по мшистым усам гренадера
Конец ознакомительного фрагмента.