И только преждевременная кончина предка не дала пойти нам с
матушкой по миру. В результате у нас осталась старая усадьба в
деревне Селезнёво, аж в двадцать дворов и восемьдесят душ
крепостных, еле сводящих концы с концами. И то, только благодаря
супругу моей тётушки, купцу второй гильдии Курлину Георгию
Ивановичу, который выкупил у банка заложенную деревеньку, мы с
матушкой смогли как-то существовать. Я окончил местную гимназию и
реальное уездное училище. Вот что я смог почерпнуть из нескольких
встреч с тётушкой.
Через неделю я с помощью верной сиделки довольно шустро
передвигался по дому семьи Курлиных. По утрам, пока детвора ещё
спит, после плотного завтрака я читал местную прессу. Вначале
сильно мешали лишние буквы типа Ъ и других. Постепенно привык и не
замечал. В первую очередь меня интересовало время, в которое я
попал. Свежая газета была датирована 13 февраля 1828 года. Третий
год уже на российском троне младший брат Александра I – Николай I.
Живём мы сейчас в уездном городе Кинешма Костромской губернии.
Хозяин семьи - Георгий Иванович Курлин в данное время отсутствовал,
уехал по делам в губернский центр. Всем заправляла тётушка. Кроме
двух детей в доме была куча дворни, перед глазами мелькали какие-то
тётки, из мужчин в дом заходил только дворник и по совместительству
истопник Прокоп. Ну да, две серьёзные русские печи, обогревавшие
каменную домину, надо было протапливать, чем и занимался сей
индивид. Одна из печек было обложена изразцовой плиткой и
смотрелась обалденно. Дворня меня не признавала, когда я проходил
мимо кухни, две дородные женщины только окидывали меня взглядом и
продолжали точить лясы. Зато Марфа, уловив моё недоумение,
командным голосом быстро построила их. Видимо её должность было
повыше.
После обеда я всегда ждал своих кузенов. Петька прибегал первый
и вываливал на меня свежие новости. Неважных не было. У соседей
сука ощенилась, пьяные мужики на улице дрались, а в гимназии новый
учитель словесности – такой смешной.
Анюта приходила попозже, видимо ждала за дверью, пока брательник
выговорится. Зато потом она без помех рассказывала про жизнь в
Москве, где она жила в семье дяди по отцовской линии уже второй
год. Слушать девчушку было очень приятно, нежный голос и постоянный
румянец удивительно шли ей. Периодически краснея, когда увлекалась
рассказом и требовательно теребила меня за рукав, она живо и
непосредственно описывала жизнь старой столицы. Через десять дней
ей предстоит вернуться в Москву.