Хотя, какая тут адекватность, если хватило ещё самого первого
прикосновения, а в меня будто молнией шибануло…
— Что это значит? — нахмурилась, пытаясь уцепиться за эту мысль,
как за маяк среди бушующего океана шквальных эмоций, пробуждающих
далеко не самые скромные желания. — Как я вообще здесь оказалась? —
перехватила чужую руку, что до сих пор меня бессовестно лапала и
прекращать не собиралась.
Помогло это…
Да никак.
— Сюда тебя принёс я. В остальном… у твоего недоженишка довольно
много неприятелей. Достаточно было направить их ненависть в нужное
русло. Намекнуть там, бросить пару слов здесь, и они всё сделали за
меня.
То есть, всё случившееся — с его подачи. Запланировал. Сделал.
Дождался результата. И вот… она — я. Здесь.
Почти умираю от разбуженных желаний, кусая губы, чтобы не
выдавать это хотя бы вслух, впиваясь ногтями ему под кожу.
Ненавижу. Нет, не его. Себя. За то, что настолько слаба, и не могу
не реагировать. Едва держусь, чтобы не выгнуться, не закрыть глаза,
а потом банально отдаться… ему. И всему тому, что будоражит
воображение намного хлеще того, что происходит
наяву.
— Зачем? — спросила, хотя и без того знала ответ.
Сам не раз говорил, нравится ему моя кровь. Оборотень с волчьим
безумием на ней просто помешался. И даже после того, как
договорился с моим отцом держаться от меня подальше, всё равно
сорвался, недолго продержался, так что неудивительно, что я снова
здесь, перед ним, а он по-прежнему одержим, убедиться несложно. И
услышать:
— Потому что ты — только моя Добыча, Луна. Только моя.
Чужое жаркое дыхание опалило висок, а внутренности скрутило в
настоящей агонии, будто бы кто-то во мне действительно настоящий
пожар устроил.
Отвратительное ощущение…
И вместе с тем необходимое, как воздух.
— В самом деле? — отозвалась, позорно охрипшим голосом, всё-таки
малодушно закрывая глаза, запрокидывая голову. — Это кто так решил?
Ты? Твоё решение, твоя проблема. Отпусти меня. Я хочу вернуться на
виллу.
Или хочу…
Просто хочу.
Всё.
И прямо сейчас…
— О, не волнуйся. Я верну тебя. Уже скоро.
Верилось… с трудом.
Но и что ещё оставалось?
— Правда, вернёшь? — переспросила, не слыша собственного
голоса.
Удары пульса по вискам — куда громче, как и ритм собственного
сердца. Оно сошло с ума, вместе со мной, ещё в тот момент, когда он
впервые прикоснулся. Нет, не сегодня, ещё несколько лет назад, в
знойной пустыне. А я так и не обрела рассудок. Да и кому он нужен
прямо здесь и сейчас? Когда так неумолимо остро хочется сходить с
ума всё сильней и сильней, глубже… быстрее, ещё быстрее… чтобы его
пальцы двигались во мне, а не только гладили сверху.