И я смотрела. Не отводила взора ни на одно мгновение из каждого,
отпечатавшегося в подсознании подобно первозданному знанию столь
правильного и важного. Последующие мои стоны я также не сдерживала.
Они срывались с моих губ один другого громче, в то время, как
оборотень вколачивался в меня довольно грубо и глубоко, но вместе с
тем предельно необходимо и правильно до тех пор, пока сознание не
разорвало на миллионы частичек чистейшего наслаждения, накрывшего
как сокрушительное цунами, буквально вывернувшее всю душу
наизнанку.
И словно что-то новое родилось глубоко внутри меня. Что именно —
так и не поняла. За исключением осознания того, что как прежде уже
точно не будет.
— Скажи ещё раз, — пробормотала, не в силах открыть глаза,
которые успела закрыть, впитывая отголоски оргазма. — Назови меня
так ещё раз…
Не раз я слышала такое обращение ко мне из его уст, но именно
сейчас это стало непреодолимо нужно и важно.
— Луна, — послушно повторил Демон, вжимаясь в меня ещё плотнее.
— Моя личная Лунная богиня. Это ты хотела услышать? То, как сильно
я от тебя зависим…
Повернула голову, ласково прижимая ладонь к его щеке.
— Это. То, что я — твоя, — улыбнулась. — К тому же, вряд ли твоя
зависимость — сильнее, чем моя — к тебе, — призналась.
Твоя…
А ты мой.
Добавила уже про себя.
— К тому же, стала бы я хранить верность несуществующей паре
семь лет, если бы могла избавиться от этой привязанности и жить
дальше? — усмехнулась, немного погодя.
— Хранила бы ты её в любом случае, лапочка, — отозвался он через
паузу, отстраняясь, развернул меня к себе и принялся убирать следы
произошедшего, под конец возвращая платью его первоначальный вид. —
И жить с кем-то другим не смогла. Я бы не позволил, если ещё не
поняла. И в этом наша с тобой самая большая проблема.
Из янтарного взора исчезла вся прежняя игривость, вместо неё в
его глубине поселилось нечто тёмное, хищное и опасное, как лучшее
подтверждение сказанному.
Далеко не самые лучшие мысли пробудили во мне его слова и
реакция, как и опасения. Не только по части прошлого. На язык
просилось по меньшей мере тысяча вопросов и ничуть не меньше
обвинений.
А я…
Оставила всё плохое.
Спрятала, закопала в самые закрома разума и души, не желая их
вытаскивать наружу и показывать не только себе, но и вообще
кому-либо, тем более ему.