— Так ты и не спрашивай тогда. Ешь спокойно. А перед Отче я сам
потом отвечу, когда понадобится.
На такое моё обращение к вожаку серых волков, Оливейра старший
выгнул бровь. И заткнулся. На этот счёт.
— Как долго вы планируете пробыть в Рио? Не сочти за
негостеприимство, просто границы города закрыты.
— Уберёмся сразу, как только я с Гектором разберусь, — не стал
скрывать правду на этот раз. — Так что можешь свернуть свою
деятельность по его поискам. Я сам.
— В одиночку? — выгнул он брови вновь.
Его вопрос был скорее установленным фактом, чем сомнением и
уточнением в моих возможностях, но я всё равно ответил.
— Такие, как я, всегда работают в одиночку, тебе ли не знать? —
усмехнулся.
Конечно, это он тоже прекрасно знал. Невозможно не знать, живя в
городе-рассаднике преступности, являющимся чуть ли не главным
центром всех сходок её участников.
— Прежде я считал, что такие, как ты — в принципе одиночки, —
добавил он задумчиво.
— Одиночество — понятие поверхностное. Можно быть одиноким в
душе, имея семью, а можно быть одиноким для всех, не будучи
таковым, — пожал я плечами.
В конце концов, будучи оборотнем, от привязанностей нельзя быть
застрахованным на все сто процентов, даже если употребить на себе
некогда созданную учёными сыворотку, избавляющую от этих самых
нечаянных привязанностей. На мне вот не сработало.
— О, да ты, оказывается, философ, — развеселился на мои слова
вожак огненного клана.
— В моей работе без этого никуда, — усмехнулся повторно. — Всё,
или ещё что-то хочешь знать? Давай, пока я добренький, —
показательно махнул рукой в дозволении.
— То есть, завтракать не будешь? — по-своему расценил огненный
волк, утрачивая свой интерес ко мне, отламывая себе баранье ребро,
сосредотачиваясь на съестном, хотя есть всё же не стал. — Младший,
я правильно понял, метку она ему так и не поставила? — сказал так,
словно меня здесь уже и нет.
Я на это только понимающе хмыкнул. Явно решил проверить меня на
выдержку. Так и хотелось сказать, что раз уж его сладкий
наследничек жив, то всё у меня с ней в порядке, но промолчал. Да и
зачем прерывать чужой разговор, если из него можно многое потом для
себя вынести? Пусть болтают мне на пользу.
Рафаэллка, прежде упорно разглядывающий кусты, вынужденно вернул
внимание дяде.
— Запах не изменился. Уж прости, полностью голеньким его
наблюдать не приходилось, так что наверняка не знаю, — выдал
неохотно.