– Всё в порядке, графиня? – насмешливо спросил президент. – Похоже, у вас небольшое недоразумение с прислугой.
– Всё хорошо, президент, – каркнула графиня и ударила меня по руке. – Прочь! – крикнула она. – Прочь от меня сейчас же!
– Успокойтесь, дорогуша, – попыталась образумить её я. – Не так уж страшно, что у вас всё течет мимо рта. Уверена, у вашей матушки была та же беда, и у вашего папаши тоже.
Водянисто-зелёные глаза графини Карбункул сверкнули от ярости, но я сумела разглядеть за напускным гневом подлинную душевную боль. Моя хозяйка отчаянно нуждалась в помощи.
– Минуточку внимания! – обратилась я к собравшимся, приобняв старушку за плечи, чтобы поддержать и утешить её. – У графини Карбункул, как у многих потомственных аристократов, дряблая нижняя губа и практически нет подбородка. По этой причине ей весьма нелегко есть суп, равно как и нам со стороны нелегко смотреть на то, как она это делает.
Графиня ахнула. Скрипнула зубами. Раздула ноздри, как бешеный бык. И зарычала на меня. Определённо, это не сулило ничего хорошего.
– У меня было множество горничных, Айви Покет, – процедила она, – но никогда ещё мне не хотелось засунуть кого-то из них в жерло пушки, нацеленной в сторону океана, и поджечь фитиль. Иными словами, я ненавижу тебя всей душой!
Бедняжка окончательно лишилась рассудка. Надо было срочно что-то предпринять. К счастью, у меня все задатки прирождённого целителя. С быстротой молнии я схватила графиню за загривок и окунула лицом в чашу с ледяным пуншем. Ведь как ещё я могла охладить её охваченный лихорадкой мозг?
Вынырнув из пунша, моя хозяйка закричала по-ослиному и разрыдалась. Я рассудила, что ей полегчало. Не желая выставлять графиню посмешищем, я накинула ей на голову салфетку и стала бережно промокать лицо. За это она вознаградила меня долгим перечнем нелицеприятных выражений, а потом слёзно попросила румынскую принцессу одолжить ей мушкет, дабы застрелить меня.
Весь зал тут же разразился жестоким смехом. И правда, вышло очень неловко. Положение спасла сама графиня Карбункул, сочтя, что настало время с диким воплем покинуть собрание. Тем самым она дала мне возможность с достоинством удалиться, почти сразу последовав за своей госпожой.
Дверь номера графини оказалась заперта. Разумеется, я стучалась. Пыталась докричаться. Довольно-таки громко колотила в дверь кулаком. Но всё напрасно. Той ночью я спала в коридоре. Там оказалось достаточно удобно. Так удобно, что проснулась я, когда уже давно рассвело. Но что гораздо хуже – оказалось, что графиня чуть свет покинула гостиницу. Номер был пуст. Осталась лишь записка на кровати.