— Вы правда так думаете, милорд
магистр?! — окончательно просияло весенним солнышком круглое лицо
молодого разумника. — Я, конечно, опишу этот случай, но он ведь
уникален, повторить у меня вряд ли получится!
— И слава Благим! — выдохнул Кармель.
— Не хватало еще, чтобы вы кидались матрицами направо и налево!
Извольте оставить этот способ самозащиты для действительно
смертельных опасностей! А в случаях попроще немедленно бегите к
дону Хосе Мануэлю, ясно вам?!
— Да, милорд магистр! — заверил Эверс
и виновато посмотрел на базаргина. — Прошу прощения за доставленные
хлопоты, ваше высочество! И благодарю за решение...
— Магистра своего благодарите, юноша,
— усмехнулся тот. — И свое везение, которое привело дона Кармеля на
базар именно сегодня. Я бы вас, конечно, не казнил, но потребовать
для вас плетей родичи этого негодяя могли. И мне было бы весьма
нелегко им отказать! Вы ведь не сможете вернуть этого мерзавца к
исходному богоданному состоянию души и разума?
— Нет, ваше высочество, — снова
погрустнел Эверс, на лице которого, как уже поняла Айлин, мгновенно
и совершенно безыскусно отражались любые мысли. — То есть я могу
попытаться... Даже хотел бы это сделать... Но снять матрицу вряд ли
получится, только зафиксировать этот случай для науки... и в
предупреждение другим разумникам.
— Предупреждение — это прекрасно,
причем для всех сторон! — кивнул базаргин. — Что ж, значит, будет
доживать свой век собакой. А вы считайте, что легко отделались. И
только потому, что дон Кармель вам благоволит!
— Причем не уверен, что это
заслуженно, — сурово сообщил магистр, но даже Айлин было ясно, что
это уже чистая формальность. — Свободны, Брайан, убирайтесь с наших
глаз и ведите себя потише, пока все не уляжется. Ходите на службу,
пишите свою монографию, и упаси вас Благие впутаться еще в
какую-нибудь историю!
— Благодарю, милорд магистр! — Эверс
поклонился с величайшим почтением и тут же робко поинтересовался: —
А монографию можно потом вам прислать? Ну, как закончу...
— Присылайте, — обреченно вздохнул
Кармель, и Эверс, еще раз поклонившись базаргину, вылетел из
комнаты, торопясь так, словно за ним гналась дюжина умертвий или,
по меньшей мере, толпа разгневанных родственников того купца.
— Вот балбес, — покачал головой его
высочество, когда за Эверсом закрылась дверь. — Но честный и
старательный, с этим не поспорить. А на такой должности честным
остаться сложнее, чем сухим на корабле посреди шторма... Ну да
Безликий с ним! Кармель, представьте же меня своей прекрасной
спутнице! Дивная донна, еще раз прошу прощения!