-
Лика, я не понимаю . . .
Беру
открытку и на его глазах рву на мелкие
кусочки.
-
Цена твоей ошибки — моя честь! Цена
твоей ошибки — моя мертвая душа! Цена
твоей ошибки — моя сломанная жизнь!
-
Лика, ты о чём? . .
-
Ты спросил, что это за обида такая,
которая не проходит спустя даже два
года?! Хорошо, я отвечу, отвечу, если ты
конечно готов жить с этой правдой и
дальше?!
Все
вокруг замерли, никто не шевелится, и
кажется даже не дышат, настолько вокруг
тихо стало. Один Марк стоит хмурый и по
его глазам вижу, что он так и не понял,
что я хотела сказать.
-
Не знаю, что ты хочешь сказать, знаю
только то, что мне точно не понравится
то, о чём ты хочешь рассказать. Но это
лучше, чем твой игнор.
Я
подхожу близко и бросив контрольный
выстрел ему в сердце, говорю то, о чём
молчала целых два года. Я больше не могла
нести одна это бремя.
-
Пока ты получал удовольствие, изменяя
мне с другой, чьё имя ты, наверняка, уже
и не помнишь, надо мной надругались!
-
Чтооо? Что ты сказала?
Люди
вокруг оживились. Я слышала как некоторые
ахали, а другие шептались, но всё моё
внимание было приковано к Марку.
-
Их было двое! - голос надрывается.
-
Лика, если ты решила так отомстить мне,
то не надо так, прошу тебя. Если хочешь
бей меня, ненавидь, делай со мной, что
пожелаешь, но только не так.
-
Я тебе звонила . . . - слёзы беспрерывно
шли, а я улыбалась. Наверное у меня тоже
своего рода был шок. - Ты ответил на
звонок, но вместо ответа от тебя в трубке
были ваши грязные крики и стоны с Аней.
Глаза
его широко раскрыты, в них отражался
ужас и бессилие. Он был потрясен. Это
был настоящий шок. Он вдруг схватился
за сердце и болезненно сморщился.
-
Ну теперь ты знаешь правду. Хочешь ещё
раз спросить, что у меня за обида такая
на тебя?
Я
не стала ждать когда он придёт в себя и
что-то мне скажет. Развернулась и пошла
обратно в магазин, стирая свои слёзы
тыльной стороной руки.
Она
ушла оставив меня с правдой, которая
сожгла меня раз и навсегда.
Отныне
для меня ничего уже не будет так, как
раньше.
Я
вернулся обратно в магазин, но она
закрыла его изнутри и не пустила. Я стоял
и не мог вымолвить и слово. Меня как
будто душили и я не мог позвать на помощь.
Не мог ничего сделать. . .
Так
и стоял на улице, а она внутри.