Не верю! Наверняка наговорила, только ее глупости не возымели действий. Федя любит меня.
Однако любопытство не дает пройти мимо, и, решив уточнить, что конкретно она может «наговорить», спрашиваю:
– Например?
– Ты совсем не занимаешься домом!
– Для дома у нас Фр… Виолетта Валентиновна.
Свекровь закатывает глаза.
– За любой помощницей по дому нужен присмотр! Иначе обленится и сядет на шею.
«Как вы?» – хочется прокомментировать ее реплику, но я мужественно держу язык за зубами. Я вот недавно узнала: Федя содержит ее дом во Флориде и оплачивает школу брату, и это при том, что мадам сама говорила, что получила достойное наследство от мужа-американца.
– Виолетта чудесно со всем справляется! – сообразив, что долго молчу, выдаю я, вступаясь за нашу трехдюймовую «Золушку», но мне мгновенно летит:
– Она не убирает гостевые комнаты!
Не поддерживаю прозвучавшую претензию.
– Смысл их убирать? Там никто не живет!
– По вашей логике, пусть все зарастает грязью?!
Вступать в спор с этой женщиной бесполезно, и я дальше интересуюсь:
– Еще есть какие-то претензии?
– О!
Понятно. Она меня обожает!
Свекровь начинает перечислять, что я тощая, нахальная, безвкусно одевающаяся, неизвестно о чем думающая аферистка, а у меня сам собой рождается в голове план возмездия!
Вот накипело!
Под предлогом: мне по ее совету надо пойти посмотреть, чем занимается домработница, сваливаю и, найдя ставшую почти родной Фрекен, выдаю то, что задумала.
Женщина, выслушав мои мысли, впервые в жизни искренне мне улыбается, и я понимаю: накипело не только у меня.
После обеда, уловив момент, когда наша домашняя тиранка зайдет в комнату, домработница по моему указу захлопывает мышеловку: закрывает дверь на ключ.
Фух! Свобода! Хочется вопить от радости!
Вот что человек за скотина: не ценит то, что имеет! Раньше я не придавала возможности делать, что хочу, такого значения!
Где-то через полчаса, видимо, безуспешно подергав ручку двери, мадам начинает истошно орать, требуя, чтобы открыли комнату. Не желая слышать ее крики, ухожу на первый этаж и устаиваюсь с ноутом в кабинете, наслаждаясь осознанием: никто не придет и не начнет поучать, что я не так одета, не так сижу и не то смотрю.
И даже совесть совсем не беспокоит меня за содеянное. Свекровь сыта, туалет совмещен с ее комнатой, а в остальном этой мозгоправке полезно побыть одной и поразмышлять над своим поведением.