Дежавю. Опять Макс и опять злой, как черт. А она в таком же открытом платье, только цвет сменился с черного на слоновую кость, и асимметричный подол чуть больше прикрывает задницу.
Ах, ну и бутоньерка на руке, конечно. Крохотные белоснежные розочки искрившиеся бриллиантовой росой. Не вычурно, и безумно дорого.
Не дождавшись ответа, братец нагло прошелся по комнате, будто невзначай разглядывая кучу поздравительных букетов. Она не любила срезанные цветы, но все вокруг было ими завалено.
- Мы еще не закончили, - робко пискнул стилист.
Время выхода поджимало.
- Закрой пасть.
Мужчина послушно заткнулся, а Макс остановился у неподвижного, как столб, оборотня.
- Что, промыли мозги твоей зверушке? Поджали винтики?
Наверное. После того как отец лично объявил о дне помолвки, оборотня увели для очередных «процедур». И если можно было сделать равнодушное ко всему существо еще бездушнее, то спецы папаши в этом преуспели.
Мужчина вел себя совсем заторможено. Иногда зависал и не отзывался на оклик, но двигался будто бы еще резче и быстрее. Господи, почему людей нельзя отправить на конвейер? Процедуры выдерживали только бедные оборотни. А она бы запихнула туда нескольких личностей – рука бы не дрогнула. Оставила бы только понимание происходящего, чтобы «наслаждались» всеми прелестями тихой пытки.
- Животное, - Макс брезгливо осматривал неподвижного оборотня. – Тупорылая тварь…
- Убирайся, - не выдержала Николь. – Или я позову отца.
Братишка так и подобрался. В несколько шагов очутился рядом и под испуганный возглас стилиста схватил ее под локоть. В нос ударил смрад дорогого одеколона.
- Скоро папочка сделает тебе ручкой, - оскалился так, что жутко стало. – Ты ему нахрен не сдалась, только глаза мозолишь. У него большие планы на внука, сестренка. Так что уж настарайся с муженьком на сына - отец ждать не любит.
Николь дернулась, пытаясь выиграть себе хоть полфута дистанции.
- Ты что мелешь, больной?!
Но железные тиски на локте сжались крепче. Не выдержав, Николь бросила взгляд на оборотня, но тот даже не шелохнулся. Как будто ничего не происходило!
- Отец заберет ребенка себе, - ухмыльнулся Макс, сам ее отпуская. – Вот такой договор. Поздравляю.
И, потеряв к ней всякий интерес, парень направился к выходу.
Николь с силой сжала пальцы, пытаясь заглушить невыносимое чувство омерзения. Чертов ублюдок… Все они – сборище уродов, повернутых на собственных изощренных амбициях. Нет, она не удивлена. Отец грезил идеальным наследником, вот и нашел выход. Макс бесполезный, но условно любимый сын, а вот дочурку не по стандарту можно и на амбразуры.