Анфиса стонала, будто её на
барбекюшницу кинули, дышит тяжко, в общем, печалька.
Я руку ей на лоб, чувствую, как моя
мана течет в неё, ремонтируя внутренности. В первую очередь я
прошёлся по лёгким, а потом кинул заклинание лечения на её
ожоги.
— Сейчас максимум, что могу сделать,
но она теперь в безопасности. В бункере её ещё подлечат, — обзявил
я Селену, у которой уже глазки от благодарных слёз красные.
Маны почти не осталось, так что я
окончил лечение Тани. Она теперь лежит, как пьяная после тусы.
Вижу, её дыхание полегчало, значит жить будет.
Сорвав со стола скатерть аккуратно
перевязал свою порезанную руку, чтоб крови больше не текло.
Тем временем Селена сидела рядом с
подругой. За год Селена и Анфиса стали как сиамские близнецы.
— Шо... шо ты с Тихомиром сделал? И
откуда у тебя Алиса? — спросила она, прикрыв глаза, чтобы вытереть
слёзы.
— Алиса по пути нашлась, — ответил
я. — А Тихомира, я его припёк, как куру-гриль. Пока не сбросит это
чёртово заклятье, он будет гореть до истощения своей маны.
— Ну и ладно! Пусть сгорает! Он был
вместе с убийцами, когда они всех нас начали расстреливать. Я их
стопанула, но их просто тьма была.
— Всё чики-пуки, Селена. Ты ведь
сделала всё что могла.
— Просто не пропадай больше,
окей?
Я кивнул.
— Можешь Анфису подхватить? Может,
мне легче будет, если ты поможешь ее вынести.
Поддерживаюя Анфису, как брата по
пьянке, мы прошли к выходу, мимо Тихомира, который все еще горел в
огне. Воздух в небольшом павильоне был наполнен обгорелой
плотью.
Даже растения пострадали. Кафешка
уже горела от файерболов, и теперь огонь, как у себя дома. На земле
лежали двое врагов, дергаясь время от времени в конвульсиях, будто
рыбы, вытащенные из воды.
Селена слегка поддерживала Анфису, а
я тащил на плече.
Мой взор упал на Алису и Селена
заметив это, метнула в меня недовольным взглядом.
— Может, лучше оставить ее тут?
— Ха! Я сам так думал. Конечно не
факт, что она дружила с нападавшими. Как будто они её саму хотели
похитить, — признался я.
Через пару секунд Селена
кивнула.
— Давай отсюда валить. Для остальных
мы уже мало что можем сделать.
Я вспомнил обугленные трупы в
столовой, которые я решил проигнорировать. Обслуга, студенты,
учителя — наши враги были как кирпичи к тем, кого они
расстреливали.
— Вот же, уроды! За мной, в
безопасное место!