— Через год моя племянница Лиза
поступает в академию. Надо, чтобы кто-то проследил за ней и не дал
в обиду.
По аналогии с приглашением на танец,
я начал догадываться к чему клонил Валерий.
Он наклонился вперед и начал
говорить тихим голосом. В его словах мне послышались ноты
отчаяния:
— Я надеюсь на тебя Александр, — он
поднял руки и развел в стороны, будто сдерживая их, чтобы они не
мешали ему говорить, — что ты позаботишься о моей племяннице и
будешь ей защитой.
Теперь я окончательно понял, почему
он завел дружбу со мной. То есть он с самого начала подыскивал
такого же отморозка, как он сам для того, чтобы его родственницу
никто не обижал.
— А, да, конечно, Валерий, разве я
могу отказать в такой просьбе для друга.
Лицо Валерия расплылось в улыбке.
Мне нравилось в нем то, что несмотря на то каким он был заносчивым
и хамоватым, отношение к родне у него было искренне добрым.
Он протянул мне руку.
— Тогда договорились, слово
аристократа.
Я пожал её. Мы оба чувствовали себя
непринужденно, точно пара старых друзей, давно прошедших огонь и
воду.
— Знаешь, что дает академия помимо
знаний, — вдруг сказал он с совершенно серьезным лицом. — Она дает
связи, которые могут пригодится когда-нибудь.
— В каком смысле? — спросил я.
Он посмотрел куда-то за мою спину и
опять улыбнулся:
— Когда-нибудь ты закончишь обучение
и стены академии уже не будут давать тебе статус
неприкосновенности. Твои школьные враги вряд ли забудут свои обиды.
У таких как мы с тобой всегда много врагов, — Валерий махнул рукой
в неопределенном направлении. — Все потому что мы из той породы
людей, которые не подчиняются и гнут свою линию. А толпа не любит
выскочек, особенно среди аристократов. Поэтому наш долг помогать
друг другу.
Я и сам понимал, что мы с Валерием
как бы не из этого мира. В нас живет тот самый «дух нации». Мы как
элита, сливки общестрва, молодые воины, преданные своим семьям и
стране. Нас нельзя было напугать, мы знали, чего хотим, и были
готовы идти в атаку, понимая, что делаем главное в своей жизни.
Для одних мы были героями, живущими
по своим законам, а для других мы были агрессивными и
высокомерными. Но нам было плевать, потому что у нас было это право
— право сильного. Право быть настоящим вожаком.
— Ну, братишка, — Валерий протянул
руку на прощание. — Ты просто держи мою племяшку в целости и
сохранности. Помни, дружба сакральна, как святая девичья киска.
Даже если я принц, а ты простолюдин, барон или.... король.