В кабинке, полусидя на унитазе, был Антон. Правая нога парня была вытянута, голова запрокинута вверх, глаза открыты. Белоснежная футболка, которая еще несколько часов тому назад так соблазнительно облегала его накачанное тело, походила на красную тряпку. На животе виднелись глубокие ножевые раны. Катарина попыталась закричать, но голос пропал. Не в силах оторвать взгляд от Антона, она медленно двигалась к двери. И, лишь оказавшись в коридоре, Катка издала пронзительный крик, после чего сразу отключилась.
Первой, кого она увидела, придя в себя, была Марина.
– Что с тобой, почему опять в обморок грохнулась?
Не в силах отлепить присохший к небу язык, Катарина ткнула пальцем в сторону туалета.
– Ты здорова?
– Т-там… в т-туалете…
– Кто там?
– Антон!
– И что?
– Он… умер!..
Марина вскочила, метнувшись к двери с табличкой «М».
– Нет… он в женском!
Дальнейшие события Копейкина помнила с трудом. Она продолжала сидеть на полу, когда услышала крик Марины, потом та выбежала и понеслась по коридору. Затем люди… много людей, они кричали, всхлипывали, хватались за головы.
Лилиана помогала Копейкиной подняться, в этот момент в коридоре появился Круглов. Белый, как полотно, Любомир намеревался зайти в туалет, но Ручкин вовремя схватил актера за руку.
– Любомир, лучше не ходи туда.
– Отойди с дороги, – процедил Круглов.
Спустя десять минут Любомир, опираясь на руку Константина Вольдемаровича, подошел к стене.
– Господи милосердный, что же такое делается, что тут творится, Костя?!
– Любомир, держись!
– Антон… – Круглов не слышал слов режиссера. – Антон, – твердил он, подобно старой испорченной пластинке.
Любомир медленно опустился на корточки, закрыв лицо руками. Серебрякова положила руку на плечо коллеги.
– Дорогой… мне жаль, очень жаль, не знаю, что еще можно сказать.
– Ничего говорить не надо, слова бессмысленны, они не помогут.
– Крепись, – Лилиана вернулась к Катарине. – Как все произошло?
– Я зашла в туалет и увидела его туфлю, потом открыла дверь, а он… он там…
– Это проклятая черная полоса невезения! Нас преследуют неудачи, словно группу действительно кто-то проклял. – Ручкин ходил по коридору, дымя сигаретой. – Опять милиция, опять они приедут… Кошмар! Катастрофа!
Круглов встал и нетвердой походкой подошел к режиссеру.
– Старик, я не смогу завтра присутствовать на съемках, понимаешь…