— Для девушки, — сказал сдержаннее. — Что-то красивое.
— Хорошо. — Продавщица опять улыбнулась. — Я вам покажу, а вы выберете.
Я кивнул. Ни к чему был коньяк. Точно ни к чему.
На витрине одна за другой появились несколько коробочек. Охранник сверлил меня взглядом, девица за прилавком щебетала, камни в благородном металле блестели.
У неё голубые глаза и светлые волосы. И лак на ногтях бледно-розового цвета. Кивнул на пару коробочек и достал карточку.
— По цене…
— Пробивайте, — приказал. — И ещё вот эту подвеску. Которая как капля. Цепочку к ней тоже. Можете не упаковывать, просто сложите в пакет.
— Вы уверены? Может, всё-таки упаковать? Будет красиво, тем более если в подарок женщине.
— Я сказал, в пакет. Моя женщина не из тех, кому нужна мишура.
***
Выключив двигатель, я нашёл окна квартиры. Света не было ни в кухне, ни в комнате. Разумеется, спит. Бумажный пакет из ювелирного лежал на соседнем сиденье.
Я потёр переносицу и тряхнул головой. Старый дурак. Скоро дочь замуж выдавать, а накрыло, как в юности, когда все юбки были для того, чтобы их задирать. Вручённая напоследок Асланом бутылка коньяка лежала рядом с пакетом. Откупорил и сделал глоток. Набрал номер.
— Пап, привет. — Алия взяла трубку почти сразу.
— Спишь?
— Ну да, почти.
Она врала. Не спала и не собиралась.
— Где ты? — спросил жёстко.
— Дома. А где мне ещё быть?
— А если матери позвоню?
— Пап, ты чего? — спросила обиженно. — Что случилось? В три часа ночи звонишь, сам непонятно где, а мне какие-то претензии предъявляешь.
— Ты у меня сейчас поговоришь.
Она фыркнула, но больше язвить не стала. Хотел попросить дать трубку Мадине, но представил, что придётся говорить с ней, и передумал. Алия всё молчала, а я сквозь лобовое стекло буравил тёмные окна. Если бы какой-нибудь хрен обрюхатил мою дочь, убил бы. Ни слушать, ни разговаривать бы не стал. Но это моя дочь.
— Я пойду пап, ладно? Не знаю, что там у тебя стряслось, но ты какой-то странный. Кстати, — она замялась, — у меня что-то с карточкой. Платежи не проходят.
— Я ограничил лимит.
В трубке повисла тишина. Решил бы даже, что оборвалась связь, но вызов продолжался. В отличие от матери, Алия не истерила, просто молчала.
— И с чем это связано? — наконец спросила она.
— Решил пересмотреть твоё отношение к жизни.
— М-м-м… — протянула дочь. — Интересно как. А своё отношение к жизни ты пересмотреть не решил?