Яна
В аэропорту Минеральных вод нас встретил мужчина. Лицо полностью скрывала чёрная борода, и я не могла определить его возраст. Карим пожал ему руку, но с первого взгляда становилось понятно, что встретивший нас относится к нему с глубоким уважением.
Мужчина вскользь посмотрел на меня, но ничего не сказал. Карим тоже. Даже не представил меня.
— Куда мы сейчас? — спросила я, когда мы подошли к машине.
Если бы не освещение, вокруг было бы совсем темно. Дул ветер, после тёплого самолёта кажущийся особенно колючим и свежим.
Карим открыл заднюю дверь.
— Сразу поедем в горы. Садись.
Я забралась во внедорожник и подвинулась, чтобы Карим сел рядом. Но он захлопнул дверцу и сел спереди. Перелёт прошёл быстро, но только потому, что все три часа Карим сидел настолько близко, что я могла дотронуться до него в любую секунду.
Сейчас мне стало неуютно. Мужчины разговаривали на незнакомом языке, разобрать за первые полчаса дороги я смогла только несколько сказанных на русском фраз. Что они обсуждали, не представляла. Меня? Или работу? Скорее всего, последнее, потому что на меня ни один из них не посмотрел ни разу.
Я достала телефон и просмотрела уведомления. Староста группы напомнила, что завтра все должны появиться в институте. И неважно, болеешь ты или при смерти: не появишься на паре самого мерзкого и влиятельного из всех преподов — считай, труп в любом случае. Попробуй потом найди важную причину пропуска.
«Я заболела. Завтра меня не будет», — написала в ответ.
Голос Карима успокаивал. Слов я не понимала, но само его присутствие рядом внушало уверенность. Как он говорил? Что решения принимает он, остальное — не мои проблемы? Никогда и никому я не могла довериться. Своего отца я не видела ни разу, Влад был первым мужчиной в моей жизни. Мужчиной… Губы искривила горькая усмешка.
«Если Филипп Макарович попросит, я возьму справку», — отправила старосте.
Я же предупреждала Карима, что у меня будут проблемы в институте. Он не послушал. Вот пусть и разбирается с этим, если ему надо.
Откинулась на спинку сиденья. Карим посмотрел на меня через зеркало в первый раз за всё время пути.
— Как ты себя чувствуешь?
Я только после его вопроса поняла, что держу руку на животе. Снова накатило желание рассказать ему. Враньё — путь в никуда. Но… Что, если я снова забеременею? Он хочет сына. А чего хочу я? Ответ был однозначным и пугающим: я хочу быть с ним.