Разумно.
— Я должна сказать им, — нехотя соглашаюсь я. Но он прав.
Вместе подходим к гроту, где меня приютили. Харшшад остается
стеречь мою безопасность снаружи, а я с семьей захожу вовнутрь.
И не успев отряхнуться от капель дождя и открыть рот, снова
окунаюсь в шоковое состояние. От того что Хельга, упав передо мной
на колени, крепко вцепляется в мои руки и молит со слезами на
глазах:
— Пожалуйста, Рай! Забери детей с собой! Пожалуйста... избавь от
мучений!
Широко распахнув глаза, в неверии смотрю на Хельгу. Давно я не
испытывала такого потрясения.
Как забрать? Я и дети?
Могу ли я это сделать? И имею ли на это право?
Особенно в свете того, что происходит. Я человек с отягощенным
анамнезом и непростой историей. И возможно, с еще более непростым
будущим.
Но и без этих значимых факторов. Не могу. Не умею с ними
обращаться. И честно… не хочу. В настоящее время я и к своим-то
совершенно не готова. А речь идет о чужих. Колоссальная
ответственность!
А зачем им я? Неужели им будет лучше без собственных родителей?
Без мамы.
Язык прилип к небу. Сухость во рту стала нестерпима.
А я просто перевожу ошарашенный взгляд с Хельги на Джека, потом
на детей и обратно. Те тоже замерли.
Мы все пронизаны страхом. И надеждой. Разом.
Отцепив от себя руки женщины, я просто удаляюсь на улицу. На
свежий воздух. Мне дурно.
— Она права. — Харшшад стоит, привалившись спиной к каменной
стене грота. Конечно же, он все слышал. — Вероятно, это для них
единственный способ выжить. Есть ли надежда, что сюда прилетит
другой корабль и дети попадут в по-настоящему надежные руки?
Серьезно подумай. Ты сможешь пристроить их учиться, найти им
наставника. Вырастут и обязательно найдут свое место в жизни. А
здесь сгинут, другие варианты маловозможны. Что если, ты их
единственный шанс не только сохранить жизнь, но и вырасти
полноправными членами общества.
— Увезти и просто свалить на кого-то? — севшим голосом озвучиваю
я. — Взять их жизни и воспитание на себя? Невозможно. Осознаю это
очень четко. А что мне делать с чувствами. Это же дети, у них будет
и злость, и отчаяние и, может быть, даже ненависть? В этом возрасте
взывать к голосу разума бесполезно. Боюсь, меня ждет весьма
обширный спектр эмоций и их последствий.
— А бросить здесь разве сможешь? — Капитан, подняв брови,
смотрит на меня проницательно. — Так и думал. Выход найдем. Со всем
можно справиться. Кроме смерти.