1958 - страница 23

Шрифт
Интервал


Дело было уже к пяти утра, рассвет только-только начинал заниматься, подкрашивая край неба в светлое, и это светлое небу очень шло. Ивану было двадцать четыре, и он был старшим механизатором в колхозе «Знамя Кубани».

Иван не боялся техники, но и техника не боялась его. Их отношения точнее всего можно было охарактеризовать, как взаимоуважение. Но это и неудивительно – три с половиной года он отслужил на эсминцах северного флота, и за это время повидал машин и механизмов столько, что не мог не полюбить это дело. Вернулся на побывку уже не молодой юноша, но усатый подтянутый мужчина с нашивками главного корабельного старшины и твердым взглядом в будущее. Демобилизовался раньше срока – лопнувшим при швартовке тросом ему перебило ногу, почти четыре месяца над его коленом колдовали Североморские хирурги, со свойственным оптимизмом сообщившие по итогу, что на скрипке он играть вполне сможет, а вот в футбол – вряд ли. Справедливости ради нужно сказать, что они оказались правы – в районную команду Ивана не взяли, а за необычность походки за глаза называли Циркуль.

В Динской машинно-тракторной станции он мгновенно принялся за работу, одну за другой предлагая и внедряя рационализаторские идеи и усовершенствования. Несколько из них даже оформили и официально отправили на заводы-изготовители. После расформирования МТС текущей весной, он вслед за распроданной техникой направил свои стопы в колхоз «Знамя Кубани», где полным ходом шла реорганизация, и с ростом парка машин возрос штат механизаторов, и Ване Никанорову с ходу предложили должность старшего механика колхоза.

Иван был зол, все еще прокручивая в голове вчерашнее происшествие. Во второй бригаде на самом дальнем поле случилась беда – новенький «Сталинец-6» наскочил на противотанковые надолбы, старые, уже поросшие дерном, но от этого не менее злые и эффективные. Разорвало нож, сильно погнулся хедер, лопнули две трубы, измялись тяги. Комбайн надолго вышел из строя.

И вот вместо того, чтоб принимать меры, полевой механик Федька Курбан и сам ничего не сделал, и наверх не сообщил.

- А что? – вечером он пожимал плечами, - сами же лучшие штурвалы в первые попавшиеся руки раздаете, а что эти руки из жопы растут, вам до лампочки. Ну вот и получайте результат…

Это звучало несправедливо – рук не хватало, сроки горели, работы шли днем и ночью, комбайнеры и трактористы спали по три-четыре часа, тут же на полевых станах. Во время аварии комбайном управлял семнадцатилетний Петро Шепелев, подменявший батю. Ну он-то точно не виноват, да вчера, в пылу Иван не разобрался, что двигало Курбаном, а вот сегодня, после ночи-то, понял, вник. Но это сегодня, после драки, так сказать…