Хорошо так прилетело, качественно. Бедолага задохнулся от
пронзившей его боли. Я же не стал проверять, насколько быстро он
сумеет задействовать плетение «Лекарь». Отпустив его ногу, я
извернулся и нависнув над ним от души врезал по челюсти. Потом
прибегнул к излюбленному приёму и достал его в горло, а когда он
захрипел, сумел переместиться ему за спину, перехватить сгибом
локтя за шею и резко дёрнуть довернув корпус.
Всё же плетения работают, это факт. Сильно сомневаюсь, что в
прежние времена, несмотря на режим аватара, и уж тем паче в моём
родном мире, мне удалось бы с такой лёгкостью провернуть что-либо
подобное. Но вот здесь получилось без особого труда, а влажный
хруст позвонков и разом обмякшее тело, яркое тому
подтверждение.
Вскочив на ноги я подхватил шпагу в левую руку, и выхватил
очередной метательный нож правой. Но Дымку моя помощь уже не
требовалась, он как раз отсёк своему противнику правую руку и
обратным махом перерубил горло. М-да. А кровищи-то, кровищи! Чисто
мясник. Хорошо хоть сам успел отскочить в сторону, и его не
залило.
— Дымок, проверь остальных. Только учти, мне нужен хоть один, с
кем я мог бы поговорить.
— Понял, Шелест.
Я убрал шпагу, и вооружился вторым метательным ножом, в
готовности прикрыть молочного брата, ну или всё же напарника. Ещё
трое боевых холопов, для разбойников с большой дороги слишком уж
добротно одеты, оказались мертвы. Один уже доходил, схлопотав пулю
в грудь. А вот раненый в плечо, вполне годился для разговора. Разве
только для начала его придётся привести в чувство. Здешняя
пистолетная пуля, посерьёзней макаровской будет, и если прилетит в
упор, то гарантированный болевой шок.
— Сначала свяжи его, потом наложи повязку, — приказал я Дымку,
продолжая страховать.
Тот выполнил приказ без лишних разговоров. Управился довольно
быстро, благо уроки отца не прошли даром. Дядька Ефим гонял нас
крепко. В смысле Илюху, потому как я схватывал всё на лету, и в
особых наставлениях не нуждался.
— Пока буду беседовать с этим заряди оружие, собери коней и
трофеи, — приказал я.
Дымок молча кивнул, и пошёл выполнять приказ. Что именно ожидает
пленника он прекрасно понимал, и не выказал по этому поводу никаких
чувств. Жалеть его он не собирался, но и азарта в его взгляде я не
увидел. Как и говаривал Стукалов-старший — терзать человека мерзко,
и чтобы делать такое, должна быть причина.