Я подбросил на руке пластину и улыбнулся. Вот Тульева знает, что
у бриллианта оправа может быть только золотой, а мне видишь ли
захотелось простоты, и я изготовил свой «Панцирь» из латуни. Как
результат, оказался не прав. Впрочем, до той поры, пока не
столкнулся с покойным Белоглазовым, я ведь и не думал в эту
сторону.
Зато теперь решил воспользоваться знанием из моей прошлой жизни.
Правда, там таким образом вшивали торпеду алкоголикам, я же
собирался позаботиться о собственной безопасности. А что такого.
При подобном подходе я никогда не потеряю дорогостоящий амулет, у
меня его никто не украдёт, и даже не изымут в случае ареста, или
захвата в плен. Одни сплошные плюсы.
— Илья, поди сюда, — позвал я.
— Тут я, Пётр Анисимович, — отозвался тот, вернувшись после
того, как вынес таз с водой и кувшин.
— Возьми нож, взрежь мне кожу под левой лопаткой и сунь туда вот
эту пластинку, — я передал ему амулет «Кольчуга»
— Зачем это?
— А затем, что так я его никогда не потеряю. Делай как
говорю.
Латунь может окислиться и породить проблемы, чего не сказать о
золоте. Стоп! Что-то я как-то тороплюсь.
— Погоди. Принеси сначала кружку крепкого хлебного вина.
— Ага. Это я мигом, — поняв по своему, тут же умчался молочный
брат.
Но каково же было его удивление, когда я не стал пить, а велел
бросить туда амулет, и ополоснуть в вине нож. Впрочем, пусть Илья и
не понял, что тут к чему, распоряжение моё выполнил. Вообще-то,
чистой воды перестраховка, так как я намеревался использовать
плетение «Лекарь», но с другой стороны, дар у меня всё ещё
слабенький. И пусть вместилище подросло до восьми люм, а скорость
потока Силы увеличилась до одного люма в шесть секунд, это ровным
счётом ничего не меняло. Так что, не факт, что мне удастся ещё и
продезинфицировать как рану, так и металл, которым меня будут
тыкать и пичкать.
Боль я купировал с помощью всё того же режима аватара. Классная
штука. Могу блокировать нервные окончания как конкретной точки, так
и всего тела в целом. Правда, в последнем случае управлять им
весьма проблематично, от пьяного состояния, до паралича. Всё
зависит от того, насколько сильно я буду обезболивать.
Впрочем тут особо стараться не пришлось. Притупил болевые
ощущения до терпимых, и ладно. Илья сделал надрез, потом прорезал
карман, после чего затолкал туда пластину, и я приступил к лечению.
Дело продвигалось ни шатко, ни валко. Я израсходовал весь свой
восьмилюмовый запас, и даже позаимствовал чутка из «Кольчуги»,
чтобы завершить лечение. Всё же в моём случае оно до крайности
малоэффективно.