Отдыхать не стал, К тому моменту когда я покончил с нехитрым
завтраком, лошади были уже под седлом, и мы не откладывая в долгий
ящик выдвинулись в обратный путь. Животные вполне себе
восстановились, что же до меня, то я точно выдержу. Хотя последние
месяца полтора практически постоянно в дороге, и нужно бы
озаботиться нормальным отдыхом. Усталость имеет свойство
накапливаться, и эдак себя можно попросту загнать.
Впрочем, что бы я там себе ни думал, двигались мы весь день в
довольно бодром темпе, успев добраться до Воронежа уже с
наступлением темноты. С одной стороны, гнать причин уже никаких,
вполне можно двигаться размеренно, и спокойно переночевать на
постоялом дворе. Однако, когда меня захватывало что-то, то мне
непременно следовало с этим управиться в кратчайшие сроки, как
будто за мной кто-то гонится...
— Доброго утра, Пётр Анисимович, — приветствовал моё пробуждение
Илья, с кувшином в руках.
— Я так понимаю позднее утро, — поднимаясь с постели, буркнул
я.
— Ну, спешных дел вроде как нет, так отчего бы и не поспать
малость. А то ведь эдак и свалиться недолго, — пожал плечами
молочный брат.
— А сам?
— Да я-то поболее твоего отдыхаю, Пётр Анисимович. Это ты у нас
убегаешь и чёрт его знает чем занимаешься. А после ещё и красавиц
охаживаешь. Опять же, у меня узоры седьмого ранга, а твои эти
плетения, ты сам сказывал, не больно-то тебе сейчас помогают.
— Ты вот что, Илья, особо об этом распространяться не надо, но
если тебя вдруг поприжмут, или родные наши полезут с расспросами,
то скажи, что в прошлое полнолуние, когда возвращались домой,
недалеко от поместья Котовой, на берегу Дона на меня напал
волколак, и я его порешил. После чего проглотил желчь и ты сутки
караулил, пока меня крутило и выворачивало.
— Так и было. Аккурат на правом берегу Капельного ручья, где он
в Дон течёт. Правда, драку саму я не видал, как раз по нужде
прижало и я от стоянки в сторонку отошёл оправиться. А как
вернулся, всё уже и случилось. Ты ему нож в пасть затолкал. Копать
землицу мне стало лениво, и пока тебе худо было, я сбросил тушу в
реку, — пожав плечами, с неподдельной искренностью на ходу придумал
он.
О как может! Причём с такой мордой лица, что Станиславский
аплодирует стоя. Да ещё и на ходу придумал легенду, ни прибавить,
ни убавить. Даже для дознания вполне достаточно. Разумеется, если
его не станут вести с пристрастием.