любое твоё желание.
Этот
последний козырь Анны бил все аргументы против. Сияющие очи с
хищным огоньком в глубине. Сергей, заглянул в серый омут, в который
раз утонул и поверил. Умела дама убеждать мужчин и вдохновлять их
на подвиги.
– Чёрт! –
выругался Сергей, усмехнувшись. – Я с Вами!
*****
За пару
дней до назначенной церемонии подруги посетили театр. Давали оперу
«Пиковая Дама». В антракте Анна выразила свою готовность
участвовать в таинственном ритуале. Лидия улыбнулась и
с благодарностью в глазах тепло
молвила:
– Ночь
Осеннего полнолуния останется в твоей памяти,Ann. Я знала, что не ошиблась в тебе.
Строгая
дама слегка приобнялажурналисткуи коснулась своими тонкими губами мягкой щеки. Больше
женщины на эту тему не разговаривали.
Ночью Анне
приснилось странное застолье. Фреска XV века на стене трапезной
миланской базилике увековечила мадам Венгер в компании одиннадцати
мужчин и дамы. В их тревожных лицах читается смятение, они спорят
между собой, вопрошают, пытаются сообщить что-то женщине. Только,
Анна не знает всех этих людей, а потому сидит тихо, смиренно
потупив взгляд, отрешённо рассматривает пустые тарелки и недопитый
стакан вина. Анна поймана в границах изображения, потускневшие от
времени, облупившиеся краски ещё сохраняют черты лица, привязывают
к перспективе, делают смысловым центром композиции…
По правую
руку от Анны находится Лидия, рыжая и сильно постаревшая.
Единственный персонаж на картине, кто визуально не связан с
мужчинами и не принимает участие в полемике. Дама пристально
наблюдает за Анной, словно прощается, и стремится запечатлеть в
памяти дорогой сердцу образ. Вся её фигура – воплощение
напряжённого внимания, неудивительно, что Лидия не замечает, как
рукав одежды задевает солонку. Правая рука, та самая, что рассыпала
соль, сжимает в кулаке кошель…
Анна с
любопытством рассматривает блеклые фигуры в полинялых на солнце
тогах. Странное ощущение: находиться в границах картины, и
оставаться сторонним наблюдателем. Приближаться, чтобы увидеть
целое отходить назад, любоваться росписью со стороны и оставаться
узником Матрицы.
– Это не
твоя роль! Проснись, что ты там делаешь? Посмотри на меня! –
выкрикивает Анна, пытается завладеть вниманием Анны на
фреске.
Кажется,
нарисованная мадам Венгер не слышит, вернее, не желает слышать. Она
одинаково далеко, как от собравшихся за столом, так, и от
взволнованной Анны, о чём то молящей из иной реальности…