Но после заявления и «почетного позорного прохода» с коробкой через весь офис нервы не выдержали.
Даже карьеристкам с «фаберже» иногда просто нужно с кем-то поговорить.
Так что я вывалила все свои горести в десятке голосовых сообщений, последние из которых диктовала с надрывом и соплями, как какая-то истеричка.
Вряд ли когда-нибудь решусь переслушать их, чтобы не рухнуть в собственных глазах на самое дно.
ПРИЗРАК: Говорить можешь?
ВАНИЛЬ: Могу, но у меня настроение поныть и пожалеть себя.
Он звонит почти сразу и, когда подношу трубку к уху, говорит:
— Я хотел сказать, что мне не понравились молчанки в две недели, и когда я думал, что это уже все, без вариантов, без продолжения и с жирной точкой, было хреново.
Несмотря на мое кислое настроение, улыбаюсь.
Это такая странная смесь тоски и нежности, что от нее наверняка зашкаливает уровень адреналина в крови.
— Я созрела выпить кофе в приятной компании, - говорю шепотом. Если честно, то не так, чтобы созрела, но, наверное, сейчас для встречи самое подходящее время.
Призрак молчит.
И потом тяжело вздыхает, как будто даже ругаясь сквозь зубы.
— Я до конца недели на работе завален. Внедряю новую концепцию, начальство сопротивляется, сама понимаешь. Приходится стоять одному против всех. Я к тебе с совещания сбежал, мне это еще припомнят.
— Прости, что добавляю хлопот. Возвращайся на свое совещание – я никуда не денусь.
— Ванилька, ты все не так…
Я просто заканчиваю вызов и даю себе обещание больше никогда ничего ему не предлагать.
Это, конечно, не то, чтобы правильная реакция на отказ. У него тоже работа, тоже заботы и дела, огромный пласт личной жизни, и теперь я даже не сомневаюсь, что в ней присутствует реальная женщина, которой он обязан уделять внимание. Просто злит, что вместо того, чтобы сказать правду, мужчина прикрывается работой и делами.
Скажи, что все уже не актуально – никто не будет за тобой бежать три дня, чтобы сказать, как это было по сути не существенно.
Жизнь стала очень странной: мы не боимся лезть на Эверест, делать тяжелую пластику лица ради того, чтобы избавиться от милой горбинки на носу, но нас бросает в дрожь при мысли о честном разговоре.
Я кое-как доползаю до постели, чувствуя себя разбитой любимой маминой чашкой – внутри какая-то потеря потерь, хоть уревись, а легче не станет. Так что чего впустую лить слезы?