Покинув комнату, с суровым непроницаемым лицом повернул
ключ в замочной скважине, однозначно дверь надо сменить, на
гермозатвор, и залочить ее на себя, не стоит чтобы кто-то, даже
случайно, увидел тот шедевр.
Все это время Антон стоял рядом и разглядывал меня
скептически взглядом:
- Иван ты какой-то нервный, с тобой все в
порядке?
- От всего этого дерьма стали мучить кошмары, -
скривившись соврал я. – Только под утро заснул, а тут
ты.
- Ну извини, ребята Красного по твоему приказу всю ночь не
спали, прорабатывали миграцию своих людей. Они связались с Седым,
он главный пока Федорович у нас лечиться, они продумали план, ты
должен это услышать.
- Зови всех в ЦУ, буду ждать их там.
- Хорошо.
Забежав на кухню, схватил себе пачку галет и чью-то кружку
с горячим кофе, эх простофили, оставлять на кухне кофе, это
форменная наглость.
Оказавшись в своем кресле ЦУ, сразу полез искать нужные
мне камеры и отрезок отснятого материала. Наблюдать на экране
самого себя, было странным опытом, особенно, если не было отличий
от обычной палаты психически больного пациента, проходящего лечение
в спец клиники. Рваные дерганые движения, разговоры с самим собой,
неконтролируемые вспышки гнева, и много всякой непонятной
чертовщины. Это даже не палата псих лечебницы, а скорее отрезок из
фильма ужасов. Все происходящее было нездоровым и прямо сейчас, мне
бы не помешало профилактическое лечение в одной их клиник,
нормальные люди так себя не ведут.
Тем временем в помещение стали стягиваться мои солдаты и
офицеры, военные, последние были уставшим, хмурыми, злыми. Благо,
что никто сходу не начал качать права, давая мне возможность
досмотреть видео. Ускорил перемотку, наконец-то я пошел спать,
погас свет, камера имела режим ночной съемки, и продолжала все
фиксировать в мельчайших подробностях.
Долго крутился на кровати в поисках удобной позы, но ее не
было, через час, два, наконец-то затих, и кажется, уснул. Через
несколько минут начал обратно двигаться, но странно, не как
нормальный человек. Руки ноги стали вытягиваться в стороны,
выгибаясь и подрагивая от напряжения вывернутые под неестественными
углами. После резко вскочил на ноги, красные точки глаз, немигающе
уставились на камеру, будто увидели там меня. От неожиданности даже
дернулся, разливая кофе, но тут же взял себя в руки, подчиненные не
должны видеть моей слабости ни душевной, не физической.