— Отлично, тогда с вашего позволения я и министр вооружений
покинем этот отсек, — император Ван Мин быстро, закинув себе в рот
несколько ягод с тарелки, вскочил из-за стола и направился к
выходу. — У нас много дел в вопросах правильного распределения
финансов… Не так ли господин Дорнье?
— Безусловно, ваше величество, — министр по-стариковски
закряхтел и встал на ноги, — вопросы явно накопились…
— Тогда прошу вас за мной в библиотеку, — сказал мальчик,
скрываясь в дверном проходе.
— Ох уж эта молодость и безудержная энергия, — вздохнул старик и
последовал за императором. — Один вопрос, откуда только все это в
восьмилетнем ребенке?
Дорнье посмотрел при этом на Таисию.
— Иногда сама пребываю в некотором шоке от того, что происходит
с моим сыном, — согласилась со словами министра, императрица. — На
Астрополисе иСартакерте сын не проявлял такой активности. Да, Ван
всегда отличался разумностью поступков и мыслей, был живым и
открытым для обучения, но такие глубокие познания в разных сферах я
замечаю впервые!
— Видимо, в нашем повелителе действительно заключен какой-то
сильный дар, — многозначительно произнес Ален Дорнье. — Мне
показалось что сейчас со мной разговаривает не маленький мальчик, а
умудренный опытом минимум мой ровесник, причем явно превосходящий
меня в знаниях… С вашего позволения я поспешу вслед за императором
и не буду заставлять его ждать…
Дорнье поклонился и заковылял к выходу.
— Я полностью согласна, мой сын обладает сверхъестественными
способностями, — тихо произнесла императрица, вдохновленная только
что услышанными словами.
Что ж, ни одной матери на свете не нужно особо доказывать, что
ее дитя избранное.
— Возросшую активность нашего повелителя я, прежде всего
связываю с тем, что он стал свободен от оков, — улыбнулся я,
посмотрев на Таисию. — На столичных планетах, сначала в окружении
слуг, а затем в окружении тиранов и убийц, являющимися твоими
надзирателями, нелегко раскрыться в полной мере. Думаю, что твой
сын скрывал многие из своих способностей и желаний в такой
непростой обстановке. Когда тебя в любой момент могут убить,
унизить, оскорбить, мальчик затаился и ждал своего часа…
Тася молча, кивнула, соглашаясь и вспоминая, сколько страшных
моментов она пережила за время, когда сначала ее сын и она стали
марионетками, сначала Усема Бадура, затем Атиллы Вереса, а после –
туранских генералов. Все они обращались с императором и с ней, как
со своими рабами и жизнь ее мальчика много раз висела на волоске.
Таисия никогда этого не забудет и уж тем более не простит
испытанный страх и беспомощность всем тем людям и
альтарианцам...