Весь оставшийся до вечера день Глеб не находил себе места. После разговора с Петром он сам не знал, что его дернуло согласиться. Но чем больше мужчина размышлял об этом, то сильнее крепло в нем осознание, что собственное воображение уже взбудоражено тем, что сказал ему брат. Самой этой возможностью. А мысль, что это вполне возможно притворить в жизнь и сделать то, о чем, оказывается, втайне мечтал, приносило бурю эмоций и почти забытое сексуальное возбуждение во всем его теле.«Черт, вот умеет ведь он внести смуту в чувства и мысли!» - злился Глеб, думая о Петре, почти ненавидя того в эту секунду, но понимая, что все равно любит его по-братски. Ведь кроме него и Арины у него теперь никого родного не было. Ну Кира, разве что, но он не был родным по крови.Тем более, что мужчина, работая с братом и общаясь с ним вне клуба уже некоторое время успел заметить, что Петра хлебом не корми, а дай поманипулировать, втянуть во что-нибудь сомнительное, а потом понаблюдать в сторонке, чем все закончиться. Хотя с появлением Любы в жизни старшего брата, это его стремление немного все же изменилось и стало не таким частым и не столь цинично-жестоким, как было раньше, что Глеб знал от Киры. Теперь Петр позволял себе это делать уже немного по-другому, словно пытаясь помочь, просто еще не зная как правильно, а потому так, как мог и умел. Но вечер неумолимо приближался, и Глеба начала бить дрожь. Он судорожно пытался понять, чему в итоге ему все же следует последовать: зову разума или зову тела. Но тут к нему подошел Петр.-Ну, ты как? – смотря на брата, уже готового к вечеринке и тоже одетого в костюм и маску, спросил хозяин клуба, сам будучи неизменно только в костюме.-Не знаю, - честно ответил Глеб, - все так странно. Я не уверен.-Ничего, все будет хорошо, - сказал Петр, ободряюще хлопнув младшего по плечу, - она тоже волнуется.-Да? – выдохнул несчастный, пытаясь поверить, и взволнованно взглянул на того. Слова Петра словно опять толкали Глеба в пропасть скрытых внутри разума фантазий, давая им волю вырваться. Но тут старший брат посмотрел на него как-то странно, а затем произнес.-Но перед тем, как я отведу к ней, ты должен знать о ее неукоснительном требовании.-Каком? – выдохнул невольно нервно Глеб, даже боясь, что может захотеть девушка с такими сексуальными склонностями.-Во-первых, она категорически не хочет, чтобы ее узнали. Поэтому женщина будет в маске на все лицо, с завязанными глазами и с кляпом. Хотя ты этого не увидишь под маской.- С кляпом? – тяжело выдохнул Глеб, чуть побледнев, теперь уже не на шутку испугавшись, что может случиться при этом, потому что девушка даже не сможет сказать, если в его действиях что-то будет не так. Если ей вдруг не понравится. Мужчине всегда было важно чувствовать ответную реакцию партнерши, и потому теперь еще больше растерялся. Он уже в тайне осознавал, что не знает на что способен, все сильнее чувствуя внутреннее напряжение и необычное желание внутри.-Да не дрейф ты! Она готова на все! Ну, я имею в виду на традиционный секс и без телесных наказаний. Ты сам поймешь, что она хочет в процессе. И не пугайся, когда ее увидишь. Это как раз второе ее пожелание.-Что увижу? – оторопело выдохнул Глеб, теперь сомневаясь, что у него все получится, – какое второе желание?-То, как она зафиксирована. И знай, что это полностью с ней согласовано, она не возражала, даю слово. Так что пользуйся.Эти слова только еще сильнее разбередили Глеба. Но как раз в этот момент они дошли до той самой комнаты, которая была лично Петра для такого рода удовольствий.- Все, давай, пошел! – почти скомандовал брат, открывая дверь и фактически втолкнув Глеба внутрь погруженной в полумрак комнаты, оформленной в темных тонах.