— А одно дело мы не делаем, — он
обернулся. — Мы. Не. Ищем. Фелиду.
— Война идет, Аврон. Если у нас
получится пересечь границу безопасно, мы займемся поисками. А пока
что я не намерен рисковать жизнями людей и отправлять их сражаться.
Иначе — не получится.
— У нас есть лодка, — напомнил
Аврон.
— Есть. Она появилась на днях. А до
того у нас ее не было. И еще мординские сказали, что на реках тоже
есть границы. Просто так проплыть не получится.
— Жаль, — понурился помощник. — Очень
жаль. Но твоей вины не умаляет. Ты забыл про Фелиду!
— Кто такая Фелида? — спросила
Ония.
— Девушка, которая помогала нам в
начале нашего пути. А потом пропала. Когда мы думали, что твой отец
— злодей.
— Оу... Она тебе очень нравилась,
Аврон?
— Мне? Нравилась? Я... — тот
запнулся, покраснел и вовсе затих.
— Нравилась, — шепнула мне Ония. Это
я и так знал.
До лесопилки за разговорами мы
добрались быстро. Зрелище, которое я застал, меня ужаснуло. Темпы
вырубки росли постоянно, а деревьев становилось все меньше. Теперь
здание лесопилки оказалось стоящим отдельно от леса — ближайшие
деревья росли в радиусе сотни с небольшим метров.
Если раньше мы использовали деревья,
которые остались после вырубки леса под дорогу к каменоломне, то в
последние недели активно шла бесконтрольная вырубка. Бесконечная —
ведь на строительство одного только дома требовалась в общей
сложности сотня, а то и больше бревен.
— Это ужасно, — сказала Ония. — Здесь
был такой красивый лес.
— Что лес, рабочие таскают бревна на
лесопилку дольше, чем занимаются их обработкой, — посетовал Аврон.
— Можно привести сюда еще десяток, а через неделю их не хватит
снова.
— Лошади? Телеги? Что-то для
ускорения процесса. Мы и так углубили лесопилку. Я не ожидал, что
деревья будут заканчиваться так быстро.
— И что ты предлагаешь? Пересобрать
лесопилку на новом месте не так просто, — дельно проговорил
Аврон.
— Я бы придумал более быструю систему
перевозки, — сказал я сам себе.
— А может, тебе лучше поговорить с
Мьелдоном? — сказала Ония. — Вдруг есть какой-то другой способ?
За гениальное решение Онию надо было
расцеловать. Но я как-то погрузился в собственные мысли и потому
совершенно растерянно смотрел на окружавшие меня вырубки.
Если в лесу, даже в том самом лесу,
где лежали мертвецы, я мог найти умиротворение и покой, послушать
пение птиц или шелест листвы, здесь не было ничего. Даже редкие
крики животных были какими-то истеричными.