Никто не посмеется его обвинить, ведь он мужественно пытался спасти госпожу Мирай, даже отправился за ней в другое изменение. Но не смог. Так тоже бывает.
– Что с вами? Думаете, я вас прикончу? – во взгляде мелькнуло непонимание.
– Это было бы рационально, – шепнула я.
– Не судите всех по себе, – непонимание сменилось холодом. – Сейчас мы по одну сторону, а сетторцы не предают тех, с кем сражаются плечом к плечу.
Надо же, сколько пафоса. Но хоть какое-то облегчение.
– Есть у меня одна мысль. Ловушку можно попробовать обойти, – продолжил Гром, словно это не мы мгновение назад покусались.
– Как?
– Под землей, – он оценивающе взглянул себе под ноги.
– Насколько глубоко она уходит?
– Думаю, настолько же, насколько и вверх.
Я запрокинула голову. Неутешительно.
– Я погружу нас под землю настолько глубоко, насколько смогу. Мы выйдем за границами ловушки. Чем ниже, тем слабее будет огонь, и я пробью стену льдом, – он протянул руку. – Ну, чего вы ждете?
Я ахнуть не успела, как моя ладонь оказалась в ладони Грома. Второй рукой он властно обхватил мою талию и прижал к себе, как куклу. Это было похоже на объятия.
Я запрокинула голову и посмотрела на него снизу вверх. Внезапно голову пронзила совершенно неуместная, нелепая мысль: а Гром ведь мужчина.
Точнее, я всегда это знала, но никогда не воспринимала его вот так.
– Не доверяете мне, госпожа Мирай? – его голос стал глуше и ниже.
Вокруг горит мир, а мне мерещится всякое… глупое.
– Д-доверяю.
– Тогда почему вас трясет? Не надо бояться, это бессмысленно.
– Если мы погибнем, знайте, что ваша компания не самая худшая для того, чтобы встретить конец, – призналась я.
Это было правдой. В обществе сильного союзника хотя бы умереть не стыдно. Но мне, откровенно говоря, не хотелось этого делать. Я готова цепляться за жизнь изо всех сил.
Внезапно Гром улыбнулся. Точнее, уголки губ дернулись, смягчив суровое выражение.
– Это комплимент?
– Считайте, что да.
Он кивнул и приготовился сложить заклинание свободной рукой.
– Мы выйдем отсюда, и тогда вы скажете мне это снова. Если осмелитесь.
Я набрала в грудь воздуха, чтобы выдать возмущенную такой наглостью тираду, но под ногами вспыхнули темно-коричневые знаки. Земля под нами раскололась, и мы рухнули в темный тоннель.