В СССР я повидал все - страница 30

Шрифт
Интервал


Конкурс проходил на центральной городской площади. Когда я начал рисовать, то понял, что делать это на асфальте гораздо сложнее, чем на бумаге. Тем не менее, я, приложив некоторые усилия, справился с этой задачей. Рисунок я подписал: «Берлин 45-ого».

На площади было много зевак. Они ходили между участниками конкурса, сравнивая и оценивая их рисунки. У моего рисунка многие останавливались и говорили:

– У этого лучше всех.

Я с нетерпением ожидал решения жури, предвкушая свою победу. Но, к моему великому сожалению, победил рисунок другого мальчика. Этот мальчик изобразил примитивный дом, над ним примитивный кран и подписал: «Химмаш строится». В тот момент я понял, что красота в этом мире не ценится.

На следующий год я подошел к участию в конкурсе не очень серьезно. В одном иллюстрированном журнале я нашел статью под названием «Москва белокаменная». В статье было красивое фото проспекта Калинина в Москве. Я решил срисовать это фото на асфальт, так же подписав «Москва белокаменная».

На конкурс я принес тот журнал, развернул его на асфальте и приступил к реализации своего замысла. Вскоре это было замечено членами жюри, и меня сняли с конкурса – такой способ рисования был запрещен.

Среди школьников в городе регулярно проводились олимпиады по различным школьным предметам. Моя учительница по математике решила направить меня на математическую олимпиаду. Но учитель физики отобрал меня у математички и направил на свою олимпиаду. Там я с треском провалился. Вскоре меня все же послали на математическую олимпиаду. Там у меня был неслыханный успех – я решил одну задачу из пяти, при том, что остальные участники не решили ни одной. Таким образом, я занял первое место. Меня наградили грамотой, обо мне написали в городской газете и сообщали по местному радио. Слава подействовала на меня как наркотик – я стал зависим от математики. С яростью фанатика я самостоятельно ударился в ее углубленное изучение. Дошел до дифференциалов и интегралов, но, признаться честно, в то время я их не понимал.

Однажды, разочаровавшись в любви, но страстно увлеченный математическими науками, я написал:

Любовь – это плод фантазии,

Увы, не запретный плод.

Любовь – это безобразие,

Развращающее народ.

А я люблю кибернетику –

Науку управлять.

А я люблю арифметику,

А я люблю считать.