– Здесь, милорд, – отозвался патриарх семейства Джойс; из раны на его голове все еще капала кровь.
– А где Шеймас О’Мэлли?
В ответ – тишина. Они все стояли, смотрели на меня, а за ними, насколько видел глаз, ничто не двигалось, кроме облаков, наплывающих на Мать Дьявола – гору в дальнем конце озера. Дождь перестал. Воздух был прозрачен и холоден.
– Ну так где он? – спросил я. – Отвечайте мне кто-нибудь!
Вперед вышел молодой человек. Его лицо показалось мне знакомым, но в тот момент я не мог вспомнить его имя. Он был очень невежественный, неотесанный, с первого взгляда видно, что смутьян.
– Лорд де Салис, Шеймас О’Мэлли мертв, – ответил он, к моему удивлению, не только на бойком, но и разборчивом английском.
Большинство ирландцев теперь немного говорят по-английски, когда хотят, а понимают гораздо больше, чем могут сказать, но услышать хороший английский в этом медвежьем углу Ирландии, в особенности когда хватило бы и ирландского, было делом чрезвычайным.
– Как тебя зовут? – спросил я, заинтригованный настолько, что даже забыл о драке.
– Максвелл Драммонд, милорд.
Такое имя для крестьянина было слишком величественным. Я уже думал, что неправильно расслышал его, но вдруг имя Драммонд задело какую-то струну в моей памяти, и я вспомнил, кто он. Его отец, один из лучших моих арендаторов, пришел с севера, а все знают, что люди из Ольстера ничуть не похожи на людей из Коннахта.
– Ах да, – сказал я. – Драммонд. Ты подрос, с тех пор как я видел тебя в последний раз. Неудивительно, что я не сразу вспомнил. Что ты здесь делаешь?
– Моя мать была О’Мэлли, милорд.
– Да. Конечно.
Мысленно упрекнув себя за вторую промашку, я глянул на семейство О’Мэлли. Они молча смотрели на нас.
– Мне нужно, чтобы кто-нибудь из вас поговорил со мной, – объяснил я им по-ирландски. – Кто будет говорить от О’Мэлли?
– Я буду говорить от них, милорд, – ответил молодой Драммонд, а потом смело добавил своей родне: – Если я стану говорить на его языке, он быстро окажется на нашей стороне.
Я позволил себе циничную улыбку, но О’Мэлли, самый бедный и смирный клан в долине, несмотря на свое численное превосходство, явно были поражены лихостью парня и не видели ничего наивного в его предложении.
– Отец Донал? – окликнул я священника.
– Да, милорд?
Раненых уносили в ближайшую хижину, а священник собирался исчезнуть следом за ними в дверях.