– Братишка, перчатки взял?
– А, Сеант.
– Вперед, за завтраком.
Август – благодатный месяц. Два пакета подпорченных фруктов, вырезанные шпателем пристойные ломти вкуснейших арбуза и дыни – завтрак удался, осталось на десерт к обеду. А до обеда занялся починкой мелочовки. Слова Борова – хорошо, но подкрепить отношение материальным стимулом – еще лучше. Удалось собрать целые солнцезащитные очки. Дужки немного разные, но после тщательной протирки выглядят как из магазина. Зажигалка с кабаньей мордой и надписью: «Сумасшедшие кабаны». Спортивная команда? Если так, то надо будет порыться насчет футболки или бейсболки там, где нашли спортивный мешок. Газа треть, переставляем кремень, колесико на место, пробуем… Вот и подарочек. Сигареты? Нет, рановато, как и журналы. Папка из кожзаменителя. А молнию можно сделать. Провозился, вправляя замочек, но получилось. Смазываем застежку каплей жидкого мыла.
– Солдат, вот немного крема на бока, тряпка, отполируй, чтобы блестело, как у кота… гм, я тебе потом расскажу. Короче, натирай тщательно. Правильно, молодец.
Еще бы авторучек пару, но со стержнями засада – либо пустые, либо засохли. А подогреть зажигалкой? Заработало. Представляю себе: Боров с папкой, пишет ручкой. Сюрреализм. Что Черпу? Отблагодарить за еду надо, хочу еще насчет воды договориться. Все журналы «Колонианс Географик», пяток сигарет в пачке. Сидр отдам ночью, если с водой получится. Норма. Время? Где-то через полчаса обед. Можно идти.
Боров млеет:
– Мля, зомбачок, ты путевый, в натуре. Потрафил, конкретно. Очки – класс, а свиняра на зажигалке, слышь, чисто я, гы-гы. Сегодня нарыл?
– Нет, это кореш мой раньше нашел. Сегодня я отремонтировал.
– Че?
– Ну, на очках дужка была сломана, с других битых поставил, на папке молния…
– Стой. Еще раз: ты это сам чинил?
– Да, законник Боров.
– Зомбак, не гони. Отвечай честно, Борова еще никто не наколол: ты это сам чинил?
– Да.
Резко ставший серьезным Боров пристально заглянул в глаза:
– Ты что, тех?
– Не понял, законник.
– Ты умеешь это чинить?
– Да, законник Боров.
Однако задумался наш благодетель. Тяжелая рука ложится на плечо:
– Никому не базарь, не светись. Буду перетирать за тебя. Если получится, пойдешь в шныри.
– А кореш мой?
– При шныре ни один кореш не загибался.
– А…
– Ша. Хавальник завали. Я сказал: не базарь, не светись. Жрачку брал?