Когда я выбрался на остров, уже светало. Троелуние померкло, а
на востоке неумолимо разгорался новый день — мой первый день в этом
мире.
Я снял джинсы и трусы, как следует выжал их и расстелил сохнуть
на большой гладкой глыбе, придавив камешками. Когда из-за горизонта
показался краешек солнца (вряд ли это был наш родимый жёлтый
карлик, но для простоты и удобства буду называть его солнцем,
O.k.?), так что опасность провалиться ногой в расщелину и остаться
без лодыжки миновала, я отправился обследовать свои новые владения.
Прихватив на всякий случай нож, который недавно сослужил мне
славную службу.
Экспедиция, если верить водонепроницаемым наручным часам, заняла
полтора часа. Мои худшие опасения сбылись. На острове не было ни
кустика травы, ни единой лужицы воды. Только пёстрые камни,
которые, как я помнил и курса геологии, назывались порфир, да
кое-где чёрно взблёскивало вулканическое стекло — обсидиан. Я
впервые видел обсидиан в «диком» состоянии, и это было, конечно,
безумно интересно. Но меня сейчас больше интересовала местная флора
и фауна. Их не было. Судя по отсутствию птичьих пометок на камнях,
пернатые — если они тут вообще водились — тоже не посещали этот
остров.
Призрак голодной смерти выглянул из-за скалы и игриво
подмигнул.
И тут с востока — в смысле, со стороны, где всходит здешнее
светило — повеял ветерок и принёс слабый, но отчётливый запах
цветов и гнили.
Земля!
Земля, где есть жизнь, а не только камни и вулканическое
стекло!
Я взобрался на вершину разрушенного вулкана и увидел
тёмно-зелёную полосу вдоль половины восточного горизонта. Победное
настроение несколько увяло. От «моего» островка до горизонта —
километров пять-десять. Хмм… В бассейне я проплывал два с
половиной, а под настроение и три километра, и, выходя, не
чувствовал себя выжатым и обессиленным. Но в бассейне ты каждую
секунду помнишь, что можешь схватиться за верёвку или передохнуть у
бортика. А тут надо проплыть несколько километров над бездной. А в
бездне «русалочки», совсем не похожие на диснеевскую Ариэль, и
другие любители животного белка. И течение, которое может незаметно
утащить…
Ладно, хватит. Другого шанса попросту не будет. Жрать на этом
острове нечего, пить — тоже: небо ясное, дождя не ожидается. Через
сутки-двое бесплодного ожидания я и километра не смогу проплыть,
разве что вниз, до дна, на радость местным крабам. Надо плыть. В
бассейне у меня на километр уходило чуть меньше часа: значит, до
ночи доберусь…