– Мышка, привет. Ты как?
Вздрагиваю от неожиданности, резко оборачиваюсь и
ошарашено смотрю на своего нежданного посетителя. Боже мой, что он здесь
делает?! Как у него вообще хватает совести мне в глаза смотреть?!
Митя ставит на стол два больших пакета, подходит ко
мне, пытается обнять. Отскакиваю от него, не давая к себе прикоснуться.
– Не трогай меня!
Ложусь на постель и отворачиваюсь к стене, не желая
чтобы он видел мою боль, мои слёзы.
– Маш, что с тобой? – встревоженно спрашивает он.
– А ты не знаешь? – стараюсь, чтобы голос звучал
ровно, – Уходи!
– Мышка, – голос Мити наполнен болью и печалью, – Я
представляю как тебе сейчас плохо, поверь. Мне тоже хреново. Но мы должны с
этим справиться вместе. Нельзя переживать эту боль в одного!
– Нельзя, говоришь?! Именно поэтому ты решил свою
«боль» разделить с Катей?!
– С Катей? – растеряно откликается он, – Да, Катя
тоже о тебе очень переживает. Места себе не находит. Она сказала, что ты
запретила ей к тебе приходить. Маш, может передумаешь? Она очень тяжело
переносит твою реакцию. Когда я уезжал, у неё даже истерика случилась. Кое-как
успокоил.
– Здорово, когда есть кто-то, кроме жены, кого можно
«успокаивать», да?
– Мышка, – с отчаянием в голосе говорит он, – Не
отталкивай меня. Ну пожалуйста!
От его бесстыдства у меня дыхание перехватывает. Он
что, сейчас предлагает мне принять всё как есть и жить дальше? Делать вид, что
ничего не произошло? Забыть о том, что пока я оплакивала своего малыша, он, в
моём доме, в моей постели, объезжал мою младшую сестру?!
Боже, да мне даже думать об этом противно!
Митя подходит к кровати и садится на край постели.
Отодвигаюсь подальше, практически вжимаюсь в стену. Чувствую, как он склоняется
надо мной, а потом прижимается, обнимает, зарываясь лицом в мои волосы.
Поворачиваюсь, пытаюсь оттолкнуть его. Он старается
успокоить меня, шепчет какие-то нежности, чувствую его дыхание на своей щеке,
тепло его тела, его запах – задыхаюсь от этой близости.
– Убирайся! – выплёвываю сквозь надвигающуюся
истерику, – Иди к этой дряни! Вы с ней стоите друг друга! Неудивительно, что
так спелись.
– Маш, я не понимаю… – Митя отстраняется, выпускает
меня из объятий, заглядывает в мои глаза, спрашивает вкрадчиво, – Мышка, ты
ревнуешь, что ли?