– Ты мели, да знай меру! –
заслонил собой испуганную Айлишу Тамир.
– А не то?
– А не то так всыплем,
забудешь, как твоего креффа зовут, – сжала кулаки
Лесана.
Парень усмехнулся, подошел
вплотную к девушке, взял ее за подбородок и насмешливо
фыркнул:
– Нам первогодок трогать
нельзя, но если ты в Цитадели задержишься, ещё посмотрим, кто кому
всыплет. Поняла, соплюха?
И во взгляде прозрачных глаз
отразилось столько злого обещания, что пыл Лесаны несколько поугас.
Парень был крепкий и, судя по всему, не дурак подраться, а гнев с
девушки уже схлынул и она испугалась.
Впрочем, Фебр уже отошел и
скомандовал:
– Теперь айда за мной, покажу,
где отхожее место и умывальники.
Ведя спутников по длинному
коридору, юноша открывал нужные двери:
– Тут уборная. Тут утром и
вечером рожи сполоснуть можно. Тут подмывальня. Поняли? Холстины,
вон, на полках, ножни там же. Вода нагретая вот здесь всегда стоит.
Ежели не стоит, вниз к Нурлисе сходите, она даст.
– А как же баня? – спросила
Айлиша, оглядывая комнатку с лоханками и узким окном под самым
потолком.
– Не баня, а мыльня. Она внизу,
если надо – спуститесь, там и вещи свои постираете, портомоек тут
нет.
Вернувшись в их комнатушку,
старший ученик продолжил:
– В сундуках у вас две смены
белья, две пары обмоток, девкам исподние рубахи, тебе подштанники,
да по холстине – морды вытереть. Пока хватит. Остальное осенью и
зимой дадут. Лучины, доски для писания, уголь завтра вам
принесу.
Закончив вразумлять подопечных,
Фебр оставил, наконец, их одних.
Как только провожатый ушёл,
новички стали осматриваться. В комнате было прохладно. Зияло чёрное
жерло пустого вычищенного очага, стояли три широких лавки, с
сундуком в изножье каждой. Возле окна жалась к стене скамья и стол,
на котором над миской с водой склонился безыскусный светец. На
подоконнике – горка лучин. Больше ничего. Девушки кинулись
открывать лари. Там и впрямь лежало только то, что говорил
Фебр.
– Богато... – вздохнул
Тамир.
– Хоть бы зеркальце дали, –
всхлипнула Айлиша.
– Чтоб посмотреться и ещё горше
рыдать? – мрачно отозвалась Лесана.
После этих, полных досады слов,
все трое переглянулись и... рассмеялись. Успокоившись, стали
готовиться ко сну. Тамир сидел на своей скамье, отвернувшись к
стене, и слушал, как за его спиной шуршат, переодеваясь, девушки.
Потом настала их очередь дать парню время сменить порты на
подштанники. И вот уже все трое вытянулись на своих лавках. Смятые
сенники казались влажными, тонкие одеяла почти не грели, из
холодного очага тянуло сквозняком, до костей продирал озноб.
Каменные стены отдавали сырость и холод, жадно поглощая тепло
полуголых тел.