-Сердечная моя племянница, я прощаю
твое ужасное воспитание и нетерпеливость, так как в некоторой
степени понимаю твое искреннее счастье наконец-таки лично лицезреть
достойнейшее из когда-либо живущих в наших землях семейство…
-Тетушка, кто эта девушка?- Алекс
решила обратиться пусть к менее компетентному, но зато и к менее
многословному родственнику.
- Ты о той, что сидит по правую руку?
Если мне не изменяет память – это Эмили Вальскотт, невеста
императора Кристиана – с важностью великого ученого ответила
Изабелла.
-Тетушка, ты, верно, путаешь….
Наверное, ты хотела сказать невеста брата императора - Алекс
пыталась отрицать очевидный, хотя и самый ужасный из всех
вариантов.
Но последней надежды на возможную
ошибку в познаниях тетушки, ее лишил сам император, решивший
представить невесту таким же, как и она, не сведущим в перипетиях и
тонкостях этикета дебютантам.
- Хочу поделиться с вами, моими
любимыми и верными подданными радостным событием, которое состоится
в конце ноября. Возможно, кто-то уже догадался. Речь идет о моей
женитьбе на самой прекрасной из невест – Эмили Вальскотт. В честь
чего объявляется первый танец, на который я приглашаю мою будущую
жену.
Этот вечер действительно обещал стать
незабываемым, и Алекс всерьез боялась - еще несколько подобных
сюрпризов обеспечат ее не женихом, как планировала семья
Дорлайндер, а местом на кладбище из-за преждевременной смерти от
сердечного приступа.
-1-
Воскресный день выдался тяжелым для всех, кто побывал на Бале
Дебютанток. Притом только выносливые и крепкие духом оставались до
конца маскарада, завершившегося грандиозным фейерверком около трех
утра - благо разбушевавшаяся стихия к тому времени уже успокоилась.
Но даже счастливчики, отговорившееся и сбежавшие досрочно, не могли
похвастаться тем, что поднялись раньше полудня. Если говорить о
дворянах, сумевших выдержать испытание многочасовым балом полностью
- они вставали с постелей так поздно, что уже нужно было готовиться
к следующему балу.
Больные колени дяди Эдварда спасли все семейство, позволив,чете
Дорлайндер с племянницей уехать домой в благоразумное время так,
чтобы на следующий день без спешки подготовиться к вечернему
приему.
Первый столичный бал прошел в ужасном нервном возбуждении, и ни
о каком сне не могло идти и речи. Поделиться тревогами Алекс было
не с кем. В особняке на Гринстоун у нее теперь не оставалось
друзей. Эльза - единственный по-настоящему близкий и родной
человек, два дня назад вернулась в поместье Виртоншольд. Она
беспокоилась, как справляются с домашними хлопотами, оставшиеся там
без женской руки мужчины, не причинив вреда ни себе, ни
хозяйству.